Не время для героев. Том 6

— Это уже следствие… Я уже был заражён, когда с ним шла война. И возвращаясь к увиденному — после того, что я тебе показал, Ирандеру удалось одолеть Зеал-Тора, расколоть Арканум и вышвырнуть дух Предателя в астрал. Правда, уничтожить доспех сил уже не хватило… А потому правителями тех народов, что остались в живых, было принято решение разобрать осколки и хранить их по отдельности, не соединяя. Забавно, что при этом никто из них, даже мой брат, не знал, что в Аркануме остались частицы Зеал-Тора…

— Никто — кроме тебя, как я понимаю?

— Верно. Я был… Запасным планом, так скажем.

— Поясни.

— Зеал-Тор был умён, Хэл. Пожалуй, умнее любого другого существа, когда-либо жившего в этом мире. Помимо невероятно живого ума, у него всегда имелся запасной план. Да чего уж там — сотня запасных планов, один из которых обязательно сработает как надо. Даже если остальные провалятся.

— А если точнее?

— Вечный Предатель любил порабощать разумы людей. У него получалось сделать это без труда, и когда он задумал своё предательство — начал готовить почву. А потому таких магов, как я, порабощённых его волей, было… Много. Тысячи, десятки тысяч.

— Чем вы занимались?

— Шпионили. Убивали. Исследовали. Воевали. Крали. Слушали и ждали. Просто жили. Часть порабощённых людей открылась сразу, как только Зеал-Тор предал анафеме своих сестёр, брата и отца, и объявил, что теперь он — единственный бог этого мира. Часть одержимых скрывалась даже после этого. Как я, например.

— Хм… Знаешь, мне любопытно, как Зеал-Тор поработил тебя? Когда?

— О, это очень простая история! — кисло усмехается Беренгар. — У Вечного Предателя и правда была сила полубога. Он мастерски управлялся с астралом, а потому мог касаться разумов тех, кто интересовался запредельем. Я, по своей глупости, завидуя брату и его силе, изучал источники магии, которые могли бы вознести меня над всеми остальными… Я даже пытался контактировать с астралом… Так он на меня и вышел. Одно-единственное касание — и я его покорный слуга, хотя всю жизнь поклонялся Аулэ, как и мой брат… Это случилось за десять лет до того, как Зеал-Тор объявил себя правителем этого мира…

— Ясно… Значит, повинуясь Предателю, ты всячески мешал Ирандеру воевать?

— Насколько мог. С его силами мне было не совладать, поэтому приходилось действовать хитростью, но чаще всего он поступал так, как считал нужным, не прислушиваясь к советам и руководствуясь одному ему понятными резонами…

— И что ты делал после того, как Ирандер победил?

— Ждал. У меня была отдельная задача, как и у всех остальных, оказавшихся под властью Предателя.

— Но чего? Чего ты ждал?

— Прошу заметить, что это был не я, а Зеал-Тор, который управлял мной. Я… Спал, как спал тогда, когда ты заключил мою душу в перчатку… Дважды…

— Спал?

— Моя суть — та, что была Беренгаром до того, как её поработил Зеал-Тор, и та, что говорит с тобой сейчас — оказалась забита в дальний угол подсознания и не могла даже голоса подать. Иногда она просыпалась, пыталась взять верх над телом, но… Безуспешно. А со временем отголоски сознания Зеал-Тора и вовсе смешались с моей душой, и я уже не понимал, кто я на самом деле…

— Но, тем не менее, ты сейчас показал и рассказываешь мне, как всё было! Или снова обманул в своих интересах?

— Нет, — Беренгар качает головой и нервно дёргает бороду. — Не обманул! Потому что воспоминания сохранились во мне! В душе, которая пусть и была порабощена, но всё равно осталась моей!

— Ладно-ладно, — я примирительно поднимаю руки, — И что дальше? Зеал-Тор, который тобой управлял, ждал — но чего?

— Возможности вернуться после поражения. И он её получил.

— Догадываюсь, что это случилось уже на Восточном континенте?

— Верно. Ирандер, которому предлагали стать Императором всего Западного континента, отказался от этой чести и покинул его.

— Но почему?

— Было две причины. Первая — ему начали поклоняться, как победителю богов, устанавливать памятники, и на основе этого культа личности начала зарождаться новая религия… Но мой брат не хотел повторения всего, что уже произошло. Он не хотел быть новым богом и понимал, что подобное, рано или поздно, приведёт к новой войне. Он хотел для человечества свободы — истинной, настоящей и безграничной. А вторая…

— Перчатка.

— Верно. Как я уже говорил, уничтожить Осколки было нереально — сила, которую нам даровал Творец и трое Вечных, рассеялась, и собрать её оказалось невозможно. Так что на первом Анклаве — собрании уцелевших — частицы Арканума разобрали те, кто стал новыми правителями. Цари, маги, религиозные лидеры — все они поклялись оберегать Осколки, защищать их от посягательств и никогда не использовать…

— Ха-ха-ха! — не выдержав, смеюсь я. — Кажется, непостоянство и ложь — отличительная черта человечества. Быть может, я зря злюсь на тебя за обман? Раз уж мы все лжём…

— Не могу вспомнить ни одного человека, который был бы полностью честен.

Я лишь грустно качаю головой. А ведь и правда — все лгут… Все, кого я знаю и помню, хоть как-то да лгали…

— Ладно, давай оставим эту грустную тему. Что было дальше?