Не время для славы

С тех пор, как он вышел из леса, Шамиль основательно отъелся; брюшко его набрякло и оттягивало складки черной футболки с портретом Джамалудина, на коротко стриженом затылке вспухла жировая складка, похожая на арабскую букву «лам», но его крепкое, как чурбанчик, тело, двигалось по-прежнему с непостижимой ловкостью, в которой навыки бывшего борца были помножены на инстинкты боевика.

Когда-то Кирилл думал, что Хаген – самый страшный человек, с которым ему приходилось сталкиваться в жизни. После того, как у Джамала появился новый начальник ОМОНа, Кирилл переменил свое мнение.

Шамиль зачем-то выпросил у Кирилла ключи от квартиры, но пробыл там недолго, вернулся к четырем в офис и развалился в предбаннике, положив плотное сильное тело на зеленоватое кожаное кресло, и заставляя нервно оглядываться то и дело сновавших через кабинет юристов.

К трем в офис приехал вице-президент Сережа вместе с людьми Семена Семеновича. Они долго согласовывали бумаги, и Сережа старательно делал вид, что они еще друзья.

– Мой-то балбес, – сказал Сергей, когда они прервались, чтобы выпить кофе, – вчера твоего видел.

– Алихана?

– И его, и всех. Как он? Не балуется? Не курит?

– Нет, – ответил Кирилл, – не пьет и не курит. Даже не ругается.

«Иногда мы подбиваем русские танки и попадаем под артобстрел, но чтобы пить и курить, этого нет».

– Повезло тебе с парнем, – с легким вздохом сказал Сергей.

В шесть вечера в офис приехал следователь Пиеманис.

– Вы бы поосторожней были, – сказал следователь, кося одним глазом на дверь, за которой сидел начальник ОМОНа, а другой пытаясь запустить в прозрачные папки с договорами. – Там какая-то движуха вокруг непонятная, – звали меня в Кремль, спрашивали, не Джамал ли Ахмедович своего брата грохнул. За нежелание бунтовать против России.

Кирилл молча ждал, что будет дальше. Прессинг на них – неприкрытый, наглый, все увеличивался, и что самое забавное, большую частью этих команд давал даже не Семен Семенович. Ее давали всякие местные шавки, которые хотели угодить Семену Семеновичу, а потом стрясти с Кирилла деньги за улаживание ситуации.

Он получал в среднем один звонок в час. Ему позвонил сенатор от Архангельской области, который предложил решить проблему, сведя его, Кирилла, со знакомым полковником ФСБ, который «курирует весь Северный Кавказ». Другой раз ему позвонил майор МВД, который-де поймал убийцу Заура, а третий раз – экстрасенс, который всего-то за миллион долларов предложил вывести из республики войска. Кирилл спросил его, как он это сделает, и экстрасенс ответил, что он умеет двигать танки по воздуху.

Нажиться хотели все – майоры, полковники, генералы, сенаторы, депутаты, мошенники, – все они предлагали свое посредничество, все были не очень в теме, все хотели кусок завода и никто из них не мог решить проблемы, но многие могли ее создать.

Все это не значило ничего. Значил один Забельцын. Как только двадцать процентов завода окажутся в его руках, он будет кровно заинтересован в том, чтобы в республике был мир и порядок. Подпись в обмен на подпись. В соглашении о продаже акций Кирилл, совершенно не стесняясь, написал: «Данное соглашение вступает в силу с момента назначения Джамалудина Кемирова президентом республики».

Поэтому идиоты, которые тягали Пиеманиса и спрашивали его, не убил ли Джамал Заура, а потом пытались забить Кириллу стрелку и продать ему ситуацию, Кирилла совершенно не интересовали. Он и так спал за последние три дня два с половиной часа.

– Еще что-то? – спросил Кирилл.

Пиеманис долго думал, словно осознавая ту печальную истину, что он не получит вознаграждения за сообщение о том, что Джамала подозревают в подготовке восстания, а потом достал из портфеля белый конверт, а из конверта – лазерный диск и пачку распечатанных с него снимков.

– Максуд Шиханов, – сказал следователь Пиеманис, – за четыре дня до покушения попал в пьяную драку на ВДНХ. Его замели менты, нашли пистолет. Максуд сказал им, что он секретный агент, и менты съездили ему по роже. Тогда Максуд позвонил, и через сорок минут за ним приехал вот этот человек.

С этими словами Пиеманис протянул Кириллу снимки.

С размытого изображения на Кирилла глядел светловолосый, широкоскулый человек. Его звали Марк Сорока, и Кириллу было трудно его не узнать.

В конце концов, они провели вместе два предыдущих рабочих дня, потому что подполковник Сорока выполнял при Забельцыне ровно ту же роль, которую сам Кирилл выполнял при Джамале – роль финансового consiglieri.

* * *

Весь день перед учениями Джамалудин провел на базах АТЦ и ОМОНа. Он побывал на них всех: в Торби-кале, в Бештое, и на нескольких милицеских постах в горных селах. Из соображений безопасности он ездил без всякого сопровождения, в белой старой «шестерке», и хотя у него был с собой спецпропуск, он предпочитал платить на блокпостах по сто рублей.

Они обогнали сто двадцать километров танков и заплатили десять тысяч рублей.

* * *

Кирилл приехал домой в три часа ночи.