Не все то золото

Я задумалась, ведь действительно стоит съездить к бабуле. Она могла его видеть и знать, где он живет.

— Ольга, а Лев Сергеевич не говорил, видел ли он Евгению Михайловну уже или нет?

— Он сказал, что как приехал, сразу мне позвонил, — задумалась Ольга. — А еще сказал, что обязательно навестит бабушку.

— Вот этим мы и воспользуемся.

Так даже и лучше. Я обошла комнату по кругу и стала раздавать всем бесплатные указания. Мы собирались к бабушке, брать штурмом ее маленький домик. Для этого надо было основательно подготовиться и каждому знать, что делать.

А Жора тем временем вызвал бригаду и Свету забрали в СИЗО. Он попросил не предпринимать ничего и ждать его указаний.

Замаскировались мы на опушке леса, откуда открывался замечательный вид на пшеничные поля, серебристую речку, а главное — на бабушкин домик. Время было уже обеденное, и Ольга с Дрюней занялись приготовлением стола, вытаскивая привезенную с собой провизию на клеенку, расстеленную на травке.

Я сидела на бревнышке и пялилась в бинокль. Овсянников сидел рядышком и помогал мне тем, что нежно гладил мои колени. Такая помощь мешала мне сосредоточиться, я скидывала Жорины руки, но это не помогало. Они вновь тянулись к коленкам, будто там медом намазано.

— Жора, перестань. Я из-за тебя что-нибудь прогляжу, — он обиделся и убрал руки. — И вообще, что-то у тебя настроение не рабочее. Мы здесь не на пикнике.

— Ладно, ладно, сдаюсь, — Жора комично поднял руки вверх и успокоился, вняв моим настойчивым просьбам.

Стол уже был готов и все расселись вокруг него, только я торчала на своем бревне с биноклем.

— Полин, идем есть, — проявил беспокойство Мурашов.

— Ешьте, я потом.

— Ну, как хочешь.

— Ага.

Я смотрела, смотрела и ничего не могла высмотреть полезного: бабули копаются на своих огородах, в том числе и Евгения Михайловна, детишки чумазые играют на улицах, девки на завалинках лузгают семечки и строят глазки местным плейбоям. Деревенская скукота, одним словом. Нигде ничего примечательного. Даже мухи и те дохнут от скуки. Тьфу, черт, неужели мне весь день на солнцепеке жариться? Этот гад возьмет, да и не приедет, чтоб его… Я устало опустила бинокль и потерла переносицу.

Веселая компания за столом о чем-то весело разговаривала. Ну истинно, люди на отдыхе, наслаждаются природой. А я тут работаю. Чем я хуже них? Спина затекла, ноги уже одеревенели, глаза устали пялиться в одну точку. К черту все!

— Жора поди сюда, — позвала я, и Жора помчался ко мне, как верный пес.

— Да, Полиночка?

Не разъясняя Жоре ничего, я сунула ему в руки бинокль и направилась к импровизированному столу. Овсянникову ничего не оставалось, как усесться на мое бревно и продолжать разглядывать бабусек. А я пока подкреплялась бутербродами с сыром и ветчиной, запивая все холодным квасом.

— Смена караула, — весело сказала я, вернувшись к Жоре, и отобрала у него бинокль.

Только я пристроилась с удвоенным вниманием наблюдать за тихой сельской жизнью, как увидела автобус, подруливавший к остановке. «Это уже хоть какое-то разнообразие», подумала я и принялась разглядывать деревенских теток, вернувшихся из города. Правда, попадались и вполне городские по виду. Наверное, в гости приехали или на дачу. Но среди всей этой пестрой толпы я заприметила одного мужчину. Невысокого роста, он не сразу выделялся, потому что был единственным мужчиной среди всей бабской компании. Седые волосы говорили о его возрасте, а тросточка, с помощью которой он шел, — о проблемах с ногами. Вот эти самые проблемы всегда имел Лев Сергеевич. Он шел ко мне спиной, и лицо его я разглядеть не могла. Но поняла, что это именно тот человек, ради которого мы и приехали сюда.

— Подъем, народ! Боевая готовность номер один, — командирским голосом мобилизовала я всю компанию. — Объект прибыл. Каждый знает, что ему делать. Начинаем операцию по захвату.

Развернувшись, я пошла на пригорок, чтобы еще раз посмотреть, куда направляется «объект». Как раз в это время Лев Сергеевич подходил к бабушкиной калитке и окликнул, по всей видимости, Евгению Михайловну. Она поспешила открыть дверь гостю.

Я повесила бинокль на шею и стала догонять группу, прокладывающую себе путь среди колосившейся пшеницы. Первым полз Жора, затем Ольга и замыкал цепочку Мурашов. Я пристроилась за ним. Бинокль пришлось снять, неудобно ползать.

Когда мы уже подползали к кромке поля, я обогнала троицу, ползущую впереди, и приблизилась к Жоре.

— Дом третий от дороги. Ты слева, я справа.

— Помню, помню я Полин.

— Окей, тогда начинаем, — скомандовала я и поползла в правую сторону.

Ольга с Дрюней пошли напрямик к калитке. Предполагалось, что они приехали вдвоем на машине к бабушке в гости.

— А зачем нам надо было ползти? Могли идти пешком от самого леса, — спросил Дрюня у Ольги.

Что она ему ответила, я уже не слышала.

Я устроилась на своем наблюдательном посту и стала ждать условного сигнала от Ольги. Жора устроился прямо напротив меня, у другого забора. Время прошло достаточно много и я начала беспокоиться за Ольгу. Но тут она появилась на крыльце собственной персоной и чихнула, как было условленно.