Не введи во искушение

Некогда волевой, смелый генерал Назаров сник, сделался вялым, потерял инициативу. И было от чего. Шли бои под Тихорецкой. От Царицына к Ростову продвигался красный командир-хорунжий Автономов...

* * *

Корнилов решил отходить на Кубань через станицу Ольгинскую. Под редким обстрелом рабочих из Темерника тянулись добровольческие отряды. Шли генералы и полковники, капитаны и поручики, юнкера и студенты. Взводами командовали полковник Кутепов и капитан Неженцев... Добровольцы шли, перебрасываясь короткими репликами. Шли, готовые ко всему.

Сутулясь в седле, сидел генерал Корнилов. Скуластое, словно высеченное из камня лицо, узкие, с прищуром глаза впивались в проходивших добровольцев.

Корнилов смотрел на свою армию, видел её малочисленность и думал: как то примет их кубанское казачество?

* * *

Ещё в Ольгинской Корнилов пригласил на совещание генерала Попова. Присутствовали Алексеев, Деникин и другие высшие офицеры.

   — Напрасно вы, генерал, не желаете участвовать с нами в походе на Кубань, — заговорил Корнилов. — Я уверен, что атаман Назаров не отобьётся от наседающих на Дон красногвардейцев.

   — А мы, Лавр Георгиевич, отсидимся на казачьих заимках в сальских степях.

Корнилов с Алексеевым переглянулись. Деникин о чём-то говорил с Романовским и Лукомским. Вошёл Марков, поздоровался, сел у окна.

   — Скажите, генерал, вы серьёзно считаете, что в сальских степях вас ждут? — спросил неожиданно Деникин, прервав разговор.

   — Антон Иванович, мы предварительно переговорили о своём размещении. Поддержка обещана.

   — Ну-ну...

   — А какой численностью вы располагаете? — спросил Корнилов у Попова.

Тот пригладил усы:

   — Полторы тысячи сабель, батарея и сорок пулемётов.

   — Силы, конечно, не очень значительные, но если вы присоединитесь, для Добровольной армии это Судет хорошим подспорьем. Мы планируем поход на Кубань следующим образом. — Карандаш в руке Корнилова заскользил по карте.

   — Лавр Георгиевич, — прервал Корнилова Попов, — я глубоко благодарен вам за доверие. Но я обещал своему отряду не покидать донскую землю. Когда вы начнёте свой поход на Москву, а я в него верю, мы к вам присоединимся.

   — Смотрите, как бы не было поздно, — вмешался в разговор Алексеев.

   — Думаю, что не опоздаю, — поднялся Попов. — А сегодня нам сподручней оставаться в зимовниках. Здесь мы получим коней и фураж, сюда будут стекаться все недовольные новой властью. А может, лучше было бы и вам, Лавр Георгиевич, уйти с добровольцами в Задонье?

Корнилов покачал головой:

   — Нет, у нас путь другой.

Он пожал руку Попову:

   — Счастливо оставаться. Я желаю вам удачи...

* * *

Отродясь не испытывал войсковой атаман Назаров такого позора, какой он претерпел от бывшего офицера Голубова, примкнувшего к большевикам.

Накануне Назаров из-за натиска красногвардейцев принял решение переехать с Малым Войсковым Кругом в станицу Константиновскую. Из Новочеркасска походный атаман Попов вывез войсковые ценности, вывел полки. Оставалось эвакуироваться членам правительства Круга.

Неожиданно стало известно, что от Шахт через ближайшие станицы к Новочеркасску подходит с отрядом Голубов, сторонник большевиков.

Для переговоров с ним Назаров от имени Круга послал есаула Сиволобова. Напутствуя его, он велел передать, что город сдаётся без боя: чтоб не чинили жителям карательных мер.

Но Голубов опередил Сиволобова. В тот же день его отряд занял город, а сам Голубов с охраной ворвался в атаманский особняк.

   — Вста-ать!

Вскочили члены Круга, сидеть остался только войсковой атаман Назаров. Подняв глаза, сказал:

   — Как вы смеете прерывать работу Круга!

   — Молчать! — Голубов побагровел. Подскочив, сорвал с плеча Назарова погон. — Золотопогонник! Взять его!

Охранники потащили к дверям войскового атамана. За ним вывели председателя Круга Волошина и ещё нескольких человек.

Голубов бегал по залу:

   — Расходитесь все к едрене фене! Чтоб и духа вашего здесь не было!

Подошёл адъютант, доложил:

   — Сиверс взял Ростов.

   — Быстро телеграмму в Ростов. Сиверсу: Поздравляю с победой, рабочий Ростов и Аксай в руках революции...

Голубов кивнул адъютанту:

   — Давай в ресторан, пускай стол накрывают, победу отметить надо. Девочек не забудь.

Вспомнил:

   — Назаров пусть в тюрьме поостынет. Ишь, разатаманился. А то ведь и в распыл его можно.

* * *

Пауль фон Гинденбург удовлетворённо смотрел на карту России. Большая страна, а что от неё осталось? Он, Гинденбург, давно предвидел этот распад, неспособность русской армии к сопротивлению организованным германским войскам.

К переговорам в Брест-Литовске генерал-фельдмаршал относился спокойно. Большевики с Троцким и Чичериным занимались пустозвонством, а Ленин был готов отдать пол-России, лишь бы удержаться у власти.

Гинденбург улыбнулся. Германская армия уже хозяйничала в Белоруссии, в Прибалтике, а главное — на Украине. Украинский гетман Скоропадский считал, что он правит на Украине. Но настоящие хозяева на украинской земле — немцы. Они будут продавать оружие, менять его на зерно и сало, в чём так нуждается фатерланд.