Не выходи из дома

– Помоги нам найти нужное настроение первыми строками, Пейдж. До слов «и грезит о…», а потом мы обсудим синтаксис. Полагаю, все в курсе, что значит «синтаксис»? Руби, расскажи-ка нам!

– Ну… это типа грамматика, мисс.

Мисс Кендрик вздохнула.

– Пока что хватит и такого ответа. Пейдж, начинай.

Пытаясь не думать о кислых мордах вокруг и смешках за спиной, Пейдж собралась с духом и начала очень тихо: «Начнем с самого начала… стояла весна, безлунная…

– Погромче, ничего не слышно! – крикнули из конца салона.

– Эти слова и нужно произносить тихо, – напомнила им мисс Кендрик. – Но, может, чуть-чуть прибавишь громкости, Пейдж?

Пейдж хотелось всучить микрофон обратно и попросить учительницу передоверить это кому-то другому, однако она заставила себя начать сначала. Она дошла уже до слов «слепые, как капитан Кэт», и тут тихий хор голосов начал подвывать и мяукать[38].

– Хватит! – рявкнула мисс Кендрик. – Кто это делал, поднимите руку!

Никто не поднял.

Мисс Кендрик подождала, глаза ее сверкали от гнева. Она обожала Дилана Томаса, писала от него кипятком, как однажды сказал Каллум, поэтому подобное отношение к его труду – это тяжкое преступление, практически сродни тем, что караются смертной казнью.

– Я не знаю, кто издавал эти звуки, – елейным голосом проворковала Келли Дарем, – но проблема не в пьесе, а в голосе Пейдж, от него хочется выть, знаете, как собакам, когда они слышат, как кто-то фальшивит.

Остальные рассмеялись, а Пейдж покраснела до корней волос. Мисс Кендрик сказала Келли:

– За подобное глупое и неприятное замечание ты только что заслужила выговор. А теперь, пожалуйста, соблюдайте тишину, пока Пейдж закончит вступление.

Пейдж удалось все-таки преодолеть вступление, в основном потому, что она каким-то чудом растворилась в словах, словно находилась в предрассветном Лларегубе, а не среди врагов в школьном автобусе.

– Мисс? – крикнул кто-то из мальчиков позади нее. – А вы знали, что Лларегуб – это анаграмма и значит…[39]?

Все заржали, а мисс Кендрик закатила глаза:

– Ты будешь повторять это каждый раз, когда мы читаем пьесу, Майкл?

Гордый тем, что брань сошла ему с рук, Майкл Предди встал и поклонился.

– Думаю, Пейдж нужно продолжить! – крикнула Бетани Гейтс.

– Да, определенно, – согласилась Келли Дарем. – Все роли.

– Пейдж, Пейдж, Пейдж, – начали скандировать дармиты.

Понимая, что они делают это, чтобы унизить ее, Пейдж умоляюще взглянула на мисс Кендрик.

– С Пейдж достаточно! – Мисс Кендрик перекрикивала шум. – Мы уже почти доехали, отложим дискуссию на обратную дорогу.

Глаза Пейдж с тревогой расширились, когда она бросила взгляд на Шарлотту.

– Мисс! – завопила Шарлотта. – По-моему, предполагалось, что обратно мы будем добираться сами!

– Правда, я и забыла, тогда мы продолжим чтение на следующем уроке, к этому времени, надеюсь, все вы выучите свои роли достаточно хорошо, чтобы убедить меня, что вы лучше понимаете текст, чем сейчас. Отчасти мне это будет понятно из эссе, которые я задам вам на дом.

Пока все стонали, автобус остановился рядом с элегантным старым зданием, раньше здесь проводились собрания гильдий, а теперь нашел свое пристанище центр Дилана Томаса. Пейдж благодаря нескольким визитам с мамой хорошо знала это здание с фасадом из гладкого известняка кремового цвета, круглыми и арочными окнами и аккуратным садиком.

– Слава богу, – пробормотала Шарлотта, пока они выбирались из автобуса. – На одну ужасную минуту мне показалось, что она передумала и потащит нас обратно в школу, когда закончится эта чертова экскурсия.

Пейдж внезапно ахнула:

– Я забыла сказать папе, чтоб он нас не забирал. Лучше позвоню.

Пейдж оставила сообщение: «Не нужно забирать нас от центра Дилана Томаса. Спасибо. Люблю тебя». Затем она позвонила матери:

– Привет, папа рядом?

– Нет, – ответила Дженна. – Все нормально?

– Ага. Он собирался нас забирать, но теперь необходимость отпала. Мы с Шарлоттой решили пойти на Оксфорд-стрит и заняться шопингом. Ничего?

– Думаю, да. У тебя есть деньги?

– Немножко. Но мы не собираемся ничего покупать. Просто посмотрим.

– А как же уроки?

– Сделаю попозже. Мне нужна хоть какая-то свобода, мам.

– Я понимаю, просто спрашиваю. Ты оставила папе сообщение?

– Да. А где он?

– Я не знаю точно. Некоторое время назад был на встрече с Мартой и ее командой, но, может быть, сейчас уже с адвокатом, поэтому не отвечает на звонки.

– Ну да. Кстати, это она ему звонила в субботу перед тем, как он ушел. Марта. Я видела ее имя на экране телефона.

Прошла пара секунд, прежде чем мать произнесла:

– Ты уверена?

– Ну да, я видела. Прости, мне пора. Нам нельзя здесь пользоваться телефонами.

Она повесила трубку, и тут кто-то подскочил к ней со спины, толкнул и в следующее мгновение телефон вырвали из рук.

– Эй! – воскликнула Пейдж, когда Бетани Гейтс отскочила в сторону вместе с телефоном. – Отдай!

– Закрой рот! – прошипела ей в ухо Келли Дарем. – Или я закрою его насильно. – С этими словами она ткнула ее локтем в ребра и поспешила за Бетани.

Пейдж повернулась к Шарлотте, ее глаза потемнели от шока и страха.