Не вышел из боя

Тот, что слева, — ещё нет.

И однажды, как в угаре,

Тот сосед, что слева, мне

Вдруг сказал: «Послушай, парень,

У тебя ноги-то нет».

Как же так, неправда, братцы!

Он, наверно, пошутил!

— Мы отрежем только пальцы, —

Так мне доктор говорил.

Но сосед, который слева,

Всё смеялся, всё шутил.

Даже если ночью бредил —

Всё про ногу говорил,

Издевался: мол, не встанешь,

Не увидишь, мол, жены!

Поглядел бы ты, товарищ,

На себя со стороны…

Если б был я не калека

И слезал с кровати вниз,

Я б тому, который слева,

Просто глотку перегрыз!

Умолял сестричку Клаву

Показать, какой я стал…

Был бы жив сосед, что справа, —

Он бы правду мне сказал.

[1964]

ХОЛОДА

В холода, в холода

От насиженных мест

Нас другие зовут города, —

Будь то Минск, будь то Брест,

В холода, в холода…

Неспроста, неспроста

От родных тополей

Нас суровые манят места —

Будто там веселей, —

Неспроста, неспроста.

Как нас дома ни грей —

Не хватает всегда

Новых встреч нам и новых друзей,

Будто с нами беда,

Будто с ними теплей.

Как бы ни было нам Хорошо иногда —

Возвращаемся мы по домам.

Где же наша звезда?

Может — здесь, может — там…

[1964]

1965

НЕЙТРАЛЬНАЯ ПОЛОСА

На границе с Турцией или с Пакистаном

Полоса нейтральная. Справа, где кусты, —

Наши пограничники с нашим капитаном,

А на левой стороне — ихние посты.

А на нейтральной полосе цветы —

Необычайной красоты!

Капитанова невеста жить решила вместе.

Прикатила, говорит: — Милый! — то да со…

Надо ж хоть букет цветов подарить невесте —

Что за свадьба без цветов? Пьянка, да и всё!

А на нейтральной полосе цветы —

Необычайной красоты!

К ихнему начальнику, точно по повестке,

Тоже баба прикатила — налетела блажь.

Тоже: — Милый! — говорит, только по-турецки, —

Будет свадьба, — говорит, — свадьба и шабаш!

А на нейтральной полосе цветы —

Необычайной красоты!

Наши пограничники — храбрые ребята —

Трое вызвались идти, с ними капитан.

Разве ж знать они могли то, что азиаты

Порешили в ту же ночь вдарить по цветам?..

Ведь на нейтральной полосе цветы —

Необычайной красоты!

Пьян от запаха цветов капитан мертвецки.

Ну, и ихний капитан тоже в доску пьян,

Повалился он в цветы, охнув по-турецки.

И, по-русски крикнув «Мать…», рухнул капитан.

А на нейтральной полосе цветы —

Необычайной красоты!

Спит капитан, и ему снится,

Что открыли границу, как ворота в Кремле.

Ему и на фиг не нужна была чужая заграница —

Он пройтиться хотел по ничейной земле.

Почему же нельзя? Ведь земля-то ничья,

Ведь она — нейтральная!..

А на нейтральной полосе цветы —

Необычайной красоты!

В куски разлетелася корона…

В куски

Разлетелася корона,

Нет державы, нету трона.

Жизнь, Россия и законы —

всё к чертям!

И мы,

Словно загнанные в норы,

Словно пойманные воры, —

Только кровь одна с позором

Пополам.

И нам

Ни черта не разобраться —

С кем порвать и с кем остаться,

Кто за нас, кого бояться,

Где пути, куда податься —

Не понять.

Где дух?

Где честь?

Где стыд?

Где свои, а где чужие,

Как до этого дожили,

Неужели на Россию нам плевать?

Позор

Всем, кому покой дороже,

Всем, кого сомненье гложет,

Может он или не может

Убивать.

Сигнал!

И по-волчьи, и по-бычьи,

И как коршун на добычу —

Только воронов покличем

Пировать.

Эй, вы!

Где былая ваша твёрдость,

Где былая ваша гордость?

Отдыхать сегодня — подлость!

Пистолет сжимает твёрдая рука.

Конец,

Всему конец.

Всё разбилось, поломалось,

Нам осталась только малость —

Только выстрелить в висок иль во врага.

[1964–1965]

К ПРЕМЬЕРЕ «10 ДНЕЙ, КОТОРЫЕ ПОТРЯСЛИ МИР»

До магазина или в «Каму»

Дойти и проще и скорей,

Но зритель рвётся к нам упрямо

Сквозь строй штыков и патрулей.

Пройдя в метро сквозь тьму народа,

Желая отдохнуть душой,

Он непосредственно у входа

Услышит трезвый голос мой.

В фойе — большое оживленье:

Куплеты, песни — зритель наш!

А двух агентов управленья —

В последний ряд на бельэтаж!

Несправедливы нам упрёки,

Что мы всё рушим напролом, —

Картиной «тюрьмы и решётки»

Мы дань Таганке отдаём.

Спектакль принят, зритель пронят

И пантомимой, и стрельбой.

Теперь опять не будет брони

И пропусков, само собой.

И может быть, в минуты эти

За наш успех и верный ход

Нектара выпьют на банкете

Вахтангов, Брехт и Мейерхольд.

И мы, хоть нам не много платят,

От них ни в чём не отстаём.

Пусть на амброзию не хватит, —

Но на нектар уж мы найдём!

К. СИМОНОВУ

Прожить полвека — это не пустяк,

Сейчас полвека — это тоже веха.

Подчас полвека ставится спектакль,

И пробивать приходится полвека.

Стараясь не ударить в грязь лицом,

Мы Ваших добрых дел не забываем, —

Ведь мы считаем крёстным Вас отцом,

А также крёстной матерью считаем.

Таганский зритель раньше жил во тьме,

Но… в нашей жизни всякое бывает:

Таганку раньше знали по тюрьме —

Теперь Таганку по театру знают.

Ждём Ваших пьес, ведь Вы же крёстный наш.

А крестники без пьес хиреют рано.

Вы помните — во многом это Ваш,

Наш «Добрый человек из Сезуана»!

Так пусть же Вас не мучает мигрень,

Уж лучше мы за Вас переболеем —

И со штрафной Таганки в этот день

Вас поздравляем с Вашим юбилеем.

И кто бы что бы где ни говорил —

Ещё через полвека буду петь я,

Что Симонов здоров и полон сил, —

Так, значит, не «финита ля комедья».