Не забывай меня, любимый!

Мери, взяв книги на колени, удивлённо рассматривала их. Подобраны они оказались беспорядочно, явно человеком, далёким от чтения. Тут было «Инженерное планирование» Морцетти, «Камо грядеши» Сенкевича, «Тригонометрические функции» Сенченкова, учебник итальянского языка, сборник стихотворений Тютчева, разбухшая книга о животных Брема, первый том словаря Брокгауза и Ефрона, «Евгений Онегин», брюсовский «Огненный ангел», «Ключи счастья» Вербицкой, несколько бульварных любовных романов без начала и конца…

– Откуда это у тебя?!

– Не поверишь, Митька Мардо принёс утром целый мешок! – Дина, не сдержавшись, фыркнула от смеха. – Читай, говорит, не мучайся. Бросил и ушёл, я даже поблагодарить не успела… Господи, до чего же я его боюсь! – Она перестала смеяться, подняла на Мери разом ставшие серьёзными глаза. – Как наша Юлька с ним живёт, не понимаю…

– Я тоже его боюсь, – медленно произнесла Мери, гладя ладонью кожаный корешок сборника Тютчева.

– Дэвла, ты-то почему?! – поразилась Дина. – Ты ведь не видала тогда… Ох… – Она невольно вздрогнула и перекрестилась. – До сих пор вспоминать не могу, как Митька… так спокойно-преспокойно… Бах, бах, бах! – четыре человека мёртвые лежат. Все стены в кровище, цыгане икнуть боятся, а он… Даже в лице не переменился! – Дина передёрнула плечами. – Господи, кто бы подумать мог… Я ведь его с детских лет помню, они приезжали к нам всей семьёй… Цыган как цыган, вор как вор… мало ль их таких-то… Наши, правда, всегда его ругали, но… бр-р-р!

Мери молчала, вспоминая ту лунную морозную ночь два месяца назад, чёрный барак, мужскую тень, вставшую ей навстречу от постели подруги.

– Диночка, – осторожно поинтересовалась она. – А это ничего, что Митька приносит тебе подарки? Юлька… его жена… не подумает дурного?

Дина недоумевающе посмотрела на Мери. Затем рассмеялась:

– Ну, вот ещё! Да какие же это подарки – на базаре мешок книг украл! Или сменял на что-то! Принёс и бросил, как поленья! Пусть, говорит, Динка забавляется. И все наши видели, смеялись! Меришка, ты с ума сошла, да на что я ему нужна?

«Нужна, ой, нужна…» – в смятении подумала Мери.

– Знаешь… я видела один раз, как… как он на тебя смотрит. Мне кажется, что… – растерявшись, Мери не смогла договорить. Дина смотрела на подругу внимательно, серьёзно и недоумевающе, и от взгляда этих серых глаз та совсем запуталась.

– Мне кажется… Мне кажется, что тебе не нужно с ним даже разговаривать!

– Глупости! – отрезала Дина, украдкой стирая пот со лба. Её снова начало лихорадить, и она всеми силами старалась скрыть это, понимая, что Мери, заметив жар, не позволит ей почитать сегодня вечером всласть. – Мардо – сволочь, спору нет… Но он всё-таки цыган. Ничего тут нет, поверь. Если бы была причина, Копчёнка вперёд тебя всполошилась бы, не беспокойся. Она до своего мужа просто сумасшедшая.

– Ну, раз ты так говоришь… – пожала плечами Мери, отворачиваясь и чувствуя себя препротивно. Стремясь скрыть от подруги своё замешательство, она торопливо открыла книгу. – Смотри-ка, а Мардо как знал! Это ведь твоё любимое, правда?

Чему бы жизнь нас ни учила,Но сердце верит в чудеса,Есть и непознанная сила,Есть и нетленная краса…

К её испугу, подруга разрыдалась. Совсем растерявшись, Мери потянулась было обнять её, но Дина судорожно зарылась лицом в подушку и зашипела оттуда:

– Уйди! Пожалуйста, уйди!

Ничего не понимающая, огорчённая Мери послушалась.

Когда она вышла за дверь каморки в тёмные сени, её сразу же оглушило многоголосой песней, дробным стуком каблуков и босых ног в пол и дикими воплями: цыгане веселились вовсю. Половицы содрогались и гудели даже в сенях, а голос Копчёнки, высокий и звонкий, пробивался сквозь общий хор:

Ай, снег будет, да буран будет!Кай мири тэрны ночевать будет?

«Наверное, она не пела бы так, если б что-то чувствовала…» – с надеждой подумала Мери, стоя в темноте и вслушиваясь в песню. Девушка уже собиралась нащупать дверную ручку и войти туда, к цыганам, где сейчас так шумно и весело, где её немедленно за руку втащат в круг, заставят танцевать, дружно будут восторгаться тем, как здорово, совсем по-цыгански она пляшет… и сразу станет легче на сердце. Как жаль, что Дине это ни капли не помогает, как жаль… Думая об этом, Мери протянула наугад руку, ища скобку двери… и отпрянула, наткнувшись на чьё-то плечо.

– Кто здесь? – с испугом спросила она, прижимаясь к холодным брёвнам стены.

– Я, – спокойно ответил из темноты голос Сеньки.

– Боже мой… – с облегчением вздохнула она. – Как же ты меня напугал… А я дверь не могу найти!

– Вот здесь, – Сенька взял Мери за плечи, разворачивая к двери. И вдруг, мягко притянув девушку к себе, поцеловал её. Через секунду, оставив княжну Дадешкелиани полуживой от неожиданности и страха, Сенька бесшумно исчез в потёмках – словно не было его…

* * *