Не забывать никогда

Миртий Камю было двадцать лет и три месяца, она работала аниматором в лагере для подростков, две недели назад поставившим свои палатки в зоне отдыха Изиньи-сюр-Мер. Свидетели, последние видевшие ее живой, встретили ее около пятнадцати часов на дороге Гранкам, на выходе из Изиньи. Она​ шла одна. В этот день у нее был выходной.

Каждый абзац отчета о проведенной аутопсии подтверждал то, чего боялся каждый следователь, которому сообщали о новом преступлении.

Миртий Камю изнасиловали, а затем задушили красным кашемировым шарфом, скорее всего, марки «Берберри».

Анализ ДНК спермы насильника Миртий Камю установил ее идентичность сперме насильника Морганы Аврил. Детальные тесты, проведенные после тестов, сделанных на скорую руку, подтвердили аутентичность обоих идентификационных анализов.

Вышеуказанные обстоятельства убедили всех, что речь идет об одном и том же преступнике; приведенные в отчете подробности чрезвычайно всех взволновали.

Прежде чем Миртий Камю изнасиловали и задушили, она искупалась в море. Без сомнения, обнаженной, так как на ней не было ни купальника, ни купальных трусиков, а на ее нижнем белье не нашли следов морской воды. Но после того как она покинула Изиньи-сюр-Мер, ни на одном из пляжей ее никто не видел. На Миртий Камю было летнее платье, на голубом фоне которого бросались в глаза огромные малиновые цветы гибискуса. Очень элегантное. Платье оказалось разорванным почти по всей длине.

Как и в случае с Морганой Аврил, на трупе Миртий Камю сохранился малиновый, как цветы гибискуса, лифчик, а трусики пропали. Их нашли через день в фарватере бухты Вей; на них также сохранился биологический материал насильника. Последнее сходство между двумя убийствами — сумочка Миртий на длинном ремешке тоже исчезла. Следователи искали ее несколько месяцев, но все напрасно.

То же варварское преступление. Тот же насильник. То же орудие убийства. Та же агрессия.

Та же последовательность действий.

Убийца на этом не остановится.

После двадцати четырех часов следственных действий такой вердикт вынесли наиболее компетентные специалисты.

Убийца не остановится. Он снова нанесет удар.

Капитана Филиппа Грима из жандармерии Фекана вежливо поблагодарили за проделанную работу, которую он вел на протяжении трех месяцев, не став деликатно напоминать, что в своем заключительном отчете он полностью исключил риск рецидива. Затем его отстранили от расследования, передав оба дела, Морганы Аврил и Миртий Камю, дуэту, состав которого, по мнению министра внутренних дел и министра юстиции, прекрасно дополнял друг друга.

Коммандан судебной полиции Кана Лео Бастине, уже пять лет как вышел в отставку, однако никто не оспаривал ни его опытность, ни компетентность. Наделенный тактом, организаторскими способностями, чувством команды и британским юмором, Бастине являл собой тот редкий характер, который равно ценят и подчиненные, и начальство. К нему — на замену судье Надо-Локе — пристегнули Поля Юго Лагарда, молодого судью, недавно обосновавшегося в Кальвадосе. Красавец, честолюбивый, легко общавшийся с прессой, Лагард производил много шума, но Бастине сумел его утихомирить. Молодой судья мечтал о славе, но ему пришлось довольствоваться созданием архива материалов дела, чтобы в свое время получить разрешение сделать из него бестселлер. Министр внутренних дел, напуганный призраком серийного убийцы, который, дабы стать знаменитостью, может вернуться в самом начале учебного года, настоял, чтобы к судье и коммандану присоединили третьего специалиста: психолога-криминалиста Элен Нильсон, тридцати шести лет, обладательницу кучи дипломов. Этой, по мнению чиновников с площади Бово, суперодаренной даме разрешили участвовать в расследовании в качестве фрилансера и делать разъяснения где и когда ей захочется.

Перед трио поставили четкую цель:

Действовать быстро. Сохранять спокойствие. Остановить извращенца.

Поиски не подтвердили наличия связи между Морганой Аврил и Миртий Камю.

Убийца наносил удары наугад. Хуже не бывает.

На похороны Миртий Камю в церкви Сен-Жан-д’Эльбеф собралось более пяти тысяч человек. Почти каждый десятый житель городской агломерации.

Миртий Камю стала своего рода образцом для подражания. Она того заслуживала.

Все ненавидели убийцу.

Все, кроме, вероятно, его родственников.

Шарль и Луиза Камю были людьми известными в своем городке. Известными и уважаемыми. Шарль почти двадцать лет работал директором музея Эльбефа и слыл лучшим знатоком агломерации и двухтысячелетней истории Сены. Луиза преподавала танцы в зале Гамбетта и боролась за сохранение здания цирка-театра, самого красивого исторического памятника города.

Гуманная пара. Прогрессивная. Центристы по убеждениям.

У Луизы и Шарля был всего один поздний ребенок. Настоящее сокровище, они это сознавали и потому старались не запирать Миртий в сейф.

Миртий посещала танцевальные курсы матери, цирковой кружок и школу в квартале Пюшо, где за последние двадцать лет проводились всевозможные социальные эксперименты.