Не злите демона

Он вздохнул и наконец-то замолчал. Демоническое существование хорошо тем, что эмоции проявляются не так остро, как у людей. Демонам они в принципе не положены, но запрещать то, что от тебя никак не зависит, глупо. После перерождения всегда остаётся что-то человеческое. Преимущественно это жадность, злоба и ненависть. У меня в самом начале так и было, но потом начало проявляться сострадание к человеческим душам, которое запретить тоже невозможно, но за его проявления есть шанс схлопотать какое-нибудь неприятное наказание. А теперь у меня эмоций полный набор. Тоска, обида, любовь… Их у демона не должно быть. Они не настолько яркие, какими были буквально вчера, а со временем и вовсе сотрутся, но конструктивно мыслить не мешают уже сейчас. Это хорошо. Останься они в полной мере, я наверняка долго предавалась бы унынию. По ощущениям очень похоже на тот короткий период, когда я магией вырвала любовь к Власову и сыну из своего сердца – осталась лишь твёрдая уверенность в том, что за мои страдания кто-то должен быть наказан.

А чертям не запрещены ни страх, ни привязанности. Их за разумных существ никто не считает. Зря, между прочим. Если вся эта рогато-хвостато-свинорылая братия соберётся под предводительством какого-нибудь ушлого чертяки, не поздоровится даже истинным демонам. У чертей нет магии, но их много, и они очень хорошо знают своих хозяев. Опасненькое сообщество, но демоны слишком уверены в себе, чтобы обращать внимание на такие мелочи. А напрасно. Если в мире живых я хотела отстаивать права нежити, то кто помешает мне в мире демонов поднять чертей на бунт? «Надо подумать, как это можно использовать», – решила я и сосредоточилась на основной цели своего путешествия к логову Змея.

Змей Горыныч – агрессивный социофоб. Такая же ошибка Природы, как и все существа демонического или божественного происхождения. Этот древний бессмертный ящер появился в мире живых ещё в эпоху динозавров. Трёхголовым огнедышащим мутантом его сделала тёмная демоническая магия. Девятиголовая Гидра, кстати, из этой же оперы. Такие существа, естественно – экземпляры уникальные. Многие погибли, поскольку от уродливых чад заботливые мамаши-динозаврихи избавлялись безжалостно. Не знаю, как удалось выжить Горынычу, но, насколько мне известно, он был первым из демонических существ, добровольно перебравшимся в созданный демонами мир тёмных сил. Живёт он здесь постоянно. Бесполый, как и большинство бессмертных существ, в связи с чем потомства не даёт. А сказки о нём появились благодаря, опять же, демонам.

У демонов есть плохая привычка поручать грязную работу в мире живых другим демоническим существам – себя-то жалко. После кратковременного пребывания в потоках природных сил повреждённая демоническая суть со временем восстанавливается, но если шастать к людям часто или оставаться с ними долго, разрушение может стать необратимым, как это произошло с Фаэлом – наставником Мегина. Для того, чтобы избежать подобных неприятностей, демоны и посылают вместо себя на разные задания тех, кто способен справиться с поставленной задачей. Насколько мне известно, Горыныча в мир живых засылали всего несколько раз, когда нужны были масштабные человеческие жертвы, сожжённые демоническим огнём. Да-да, это существо не обычный огонь изрыгает, а именно демонический. И Яма Обречённых создана именно из такой магии.

У меня туговато с историческими фактами мира живых, но я точно знаю, что Змея Горыныча в последний раз использовали для большого жертвенного ритуала то ли в десятом, то ли в одиннадцатом веке. Была сделка – кто-то из иноземных правителей того времени обратился к демонам за помощью. Судя по тому, что сражались со Змеем русские богатыри, нетрудно догадаться, что просьба исходила от врагов Руси. Да не суть. Просто сказки о трёхголовом чудовище именно оттуда пошли. Победа богатырей над Горынычем – тоже сказка. Они тогда богов Света на свою сторону привлекли, потому что другой управы на Змея нет. Достаточное для ритуала количество жертв он тогда нажечь успел, но сильно пострадал от светлой магии, поэтому с тех пор наотрез отказывается участвовать в подобных затеях. Да и вообще к демонам относится предвзято. К нему в логово никто не суётся, поскольку велик шанс выйти оттуда поджаренным до хрустящей корочки.

Я принципиально не сказала чёрту, куда направляюсь – очень хотелось увидеть выражение его отвратительной физиономии, когда он сам сообразит, чем чревато таскаться за мной повсюду.

– Т-т-ты… Т-т-туда? – начал бедолага заикаться, заметив, что я направляюсь прямёхонько к логову нервного чудовища. – З-з-зачем?

– Поздороваться, – гаденько усмехнулась я, не без удовлетворения наблюдая за тем, как на чёрной шкуре приставленного ко мне соглядатая дыбом поднимается редкая шерсть, чудом уцелевшая после недавнего посещения Ямы.

А ему деваться-то некуда. Если не пойдёт со мной, то придётся оправдываться перед Мегиным. Тут уж неизвестно, что хуже – гарантированный гнев хозяина или вероятное недовольство ящера-отшельника.

– П-п-поджарит же! – жалобно хрюкнул чёрт.