Не знает заката

Все это время вокруг нас происходило тихое, кропотливое шевеление. Помощники Авдея, как я довольно быстро просек, были настоящими специалистами. Никаких направляющих указаний им не требовалось. Каждый молча, не отвлекаясь на пустяки, исполнял свою часть работы. Краем глаза я видел, как тот парень, что присел возле кучи, достал откуда-то гибкий, наверное, пластмассовый прутик белого цвета, тщательно, перемещая не более, чем на пять сантиметров, прозондировал им влажно поблескивающие развалы, а потом аккуратной лопаточкой, какой подают пирожные, начал распределять землю тонким слоем по полу. При этом он разбивал все слипшиеся комочки и, несмотря на усиливающийся запах, чуть ли не рыл их носом. Бомбу он там, что ли, искал? Далее он взял образцы грязи из нескольких мест, запечатал их в полиэтиленовые пакетики со склеивающимся верхом, а потом, видимо, посчитав данный этап своих обязанностей завершенным, как сомнамбула, пошел по квартире, вглядываясь в мелкие цветочки обоев. Иногда он чуть прикасался к бумажной поверхности, будто гладил, а иногда на секунду прикладывал толстый черный кружок с двумя индикаторными глазками. Лицо у него было полностью отрешенное. Другой же помощник, который занимался дверным замком, минут через двадцать продемонстрировал его нам – держа на весу за какую-то внутреннюю штуковину. А когда Авдей молча кивнул, отвлекшись для этого от разговора не более, чем на пару мгновений, тоже – запечатал объект исследований в прозрачный полиэтилен. Затем этот помощник исчез, как можно было понять, в ближайший строительный магазин и еще минут через тридцать выложил перед нами связку из трех ключей.

– Вот, – сказал Авдей, пододвигая их в мою сторону. – Замок мы вам сменили, проверено, можете не сомневаться. Один ключ, если не возражаете, я оставляю себе. Что же касается сигнализации, вам сейчас объяснят…

Он посмотрел на помощника, и тот продемонстрировал мне плоскую пластмассовую коробочку серого цвета.

– Привинтим ее вон туда. Откидываете крышечку, набираете шестизначный код. Можете назвать его прямо сейчас? Только, пожалуйста, не год, не месяц рождения, не номер вашего московского телефона…

– Четырнадцать, сорок восемь, девяносто один, – продиктовал я.

Вопреки совету, это тоже был телефон. Однако – той давней эпохи, когда в Петербурге еще существовали шестизначные номера. Не думаю, чтобы его помнил кто-нибудь, кроме меня.

Помощник Авдея пошевелил губами.

– Пойдет… Хорошо, что нет троек, пятерок, семерок. Цифры, которые используются чаще других. Код рекомендую нигде не записывать. Идентифицировать свежую запись проще всего. Теперь так. В течение трех минут, как войдете, вы должны набрать код и нажать эту кнопку. Если сигнала не будет или он придет с опозданием, то еще через пятнадцать минут приедет наряд милиции. – Он выразительно хмыкнул. – Во всяком случае, будем на это надеяться.

– А чуть позже наведается кто-нибудь из наших сотрудников, – добавил Авдей. – Просто может так получиться, что мы будем на другом конце города.

– Прежнюю систему сигнализации мы вам тоже оставим, она работает, только теперь у нее будут другие функции. В обычных условиях ее трогать не надо, однако если вы под контролем – снимаете трубку и сообщаете, что у вас все в порядке. Стандартный звонок. Подозрений не вызовет. Такая будет у нас дополнительная страховка.

– Вот, пожалуй, и все. Если понадоблюсь, ради бога – звоните…

– Б-благодарю, – с запинкой ответил я.

Мне не нравилось, как Авдей на меня смотрит.

Настораживающий это был взгляд.

Он смотрел так, будто жить мне оставалось совсем немного.