Небеса в бездне

Я плохо помнила маму, но ночь ее гибели ярко запечатлелась в моей памяти. Мне запомнились толпы безмолвных воинов Херджа, глухой ночью ворвавшихся в нашу деревню, лунный свет, отражавшийся от их мечей, их бледные, словно у мертвецов, лица на фоне толстых меховых накидок, наброшенных на плечи. Помнила, как мама лежала на скамейке, а свет постепенно угасал в ее глазах. Отца, перепачканного ее кровью.

Я сидела, сжимая в объятиях еще теплое тело матери, а воины Аска преследовали врагов до зимнего моря, но те исчезли в его темных водах, словно демоны. Нам и раньше случалось переживать вражеские набеги, но такое произошло впервые. Они пришли не грабить, они явились с единственной целью – убивать. Пленных они принесли в жертву своему богу. Никто не знал, откуда они, и люди ли это вообще. Эспен повесил тело одного из них на дереве у входа в деревню, и его кости до сих пор болтаются там, с негромким стуком покачиваясь на ветру. С тех пор мы не видели никого из племени Херджа. Возможно, бог, пославший их, остудил ярость. И все же при одном упоминании о них кровь застывала в жилах моих соплеменников.

Мы с Ири плакали на жертвоприношении, которое отец устроил на следующее утро, благодаря Сигра за спасение своих детей. И лишь несколько лет спустя он принес вторую жертву – после смерти Ири.

– Возьми свой нож, Элин, – приказал отец, ухватив животное за рога.

Я не понимала. Обычно я стояла за спиной у отца, когда он приносил жертву.

– Это твоя жертва, милая. Возьми нож.

Жрец кивнул в знак согласия.

Выдернув кинжал из-за пояса, я в свете мерцающего пламени взглянула на буквы своего имени, вырезанные на гладкой поверхности клинка. Пять лет назад отец подарил мне этот кинжал перед моим первым сезоном сражений. С тех пор этот кинжал оборвал несметное число жизней.

Я наклонилась к козлу и, обхватив его руками, нащупала пульсирующую артерию на шее. Прижав к ней клинок, я глубоко вздохнула и произнесла:

– Мы воздаем тебе честь, Сигр, принося эту незапятнанную жертву. – Всю свою жизнь я слышала, как эти слова говорил отец и другие соплеменники. – Благодарим тебя за пищу и покровительство. Молим тебя следовать за нами и защищать, пока однажды мы не обретем последний покой в Солберге.

Я быстро рассекла лезвием теплую плоть, крепче сжимая животное другой рукой, когда тело забилось в конвульсиях. Швы на ране стянуло, и жгучая боль пронзила руку до самого запястья. Горячая кровь козла хлынула на мои ладони и полилась в корыто, я зарылась лицом в его белую шерсть, а потом он затих.

Мы молча стояли, слушая, как кровь капает в корыто, и я взглянула на фигурки мамы и брата, стоявшие на камне. Их озарял янтарный отблеск пламени, тени плясали на их вырезанных из дерева лицах.

Я почувствовала уход мамы в тот момент, как она перестала дышать. Словно с последним вдохом ее душа покинула тело. Но с Ири все было иначе. Я все еще ощущала его присутствие. И, возможно, всегда буду.

Глава 4

Посреди ночи мы проснулись от предупреждающего свиста. Снаружи шатра взволнованно постукивали лошадиные подковы, и не успела я открыть глаза, как отец уже был на ногах.

– Вставай, Элин. – Я едва различала его в темноте. – Ты была права.

Я вскочила и нащупала меч около постели, тяжело дыша от острой боли в раненой руке. Я натянула башмаки и кожаный жилет, позволив отцу застегнуть его на мне. Он надел на меня перевязь с ножнами и кожухом для боевого топора и похлопал по спине. Я взяла фигурку матери, стоявшую около его постели, и торопливо прижалась к ней губами, прежде чем вернуть. Он спрятал ее под рубаху, а я – фигурку Ири.

Мы скользнули в ночную темноту и направились к реке, огибающей лагерь с одной стороны. Беззвездное небо сливалось с землей, окутанной ночной тьмой, расстилавшейся далеко за пределы костров; и я почувствовала – они там.

Рики.

Над нами глухо проворчал гром, и поднявшийся ветер принес запах надвигающейся бури. Отец поцеловал меня в макушку. «Vegryfirfjor». Он подтолкнул меня в ту сторону отряда, где я смогла отыскать Майру.

Она обняла меня и подала топор. Я туже затянула повязку на предплечье и взмахнула кистью, чтобы разработать руку. Майра промолчала, но я знала, о чем она думает, потому что думала о том же. Левая сторона моего тела сейчас была абсолютно бесполезной. Мне и раньше доводилось сражаться в темноте, но еще никогда с такой раной. От этого было не по себе.

– Держись меня. – Она дождалась, когда я кивну, и повела меня вперед, чтобы занять место перед цепью воинов.

Не успели мы добраться до места, как началась битва. Слева у реки послышались крики, но на нашей стороне было еще тихо. Я молилась, озираясь по сторонам, ждала нападения, и в этот момент с неба посыпались дождевые капли. Рядом со мной Майра бесшумно шевелила губами, нашептывая слова древней молитвы.