Небесная Искра 11. Финал

— Как вы это называете… грехи. Боюсь мои грехи слишком тяжелы для моих плеч. Во мне таится злоба и я не уверен, что ваш создатель поможет мне ее в себе задавить.

— Это ты про меня? — воскликнул голос в голове. — Да брось, мы с тобой единое целое. Я это и есть ты. Тебе не удастся меня уничтожить!

Старый монах положил руку на плечо Ивора и тяжело выдохнул.

— Ты прав. Мой бог не избавит тебя от ярости и злобы. Но он способен указать тебе верный путь, где ты своими усилиями сможешь это сделать.

— Что ж, думаю, я обращусь к нему, когда почувствую, что готов.

Мужчина кивнул все с той же искренней улыбкой и вернулся в собор.

Ивор же покинул этот мир через портал и отправился в следующий кластер, созданный Владыкой Парагоном.

Здесь он увидел похожую картину — простые люди, живущие в небольших деревнях среди золотых песков пустыни. Их дома были сложены из глиняных кирпичей, крыши плоские, чтобы собирать дождевую воду. Жители носили льняные одежды и покрывали головы платками от палящего солнца.

Когда наступала ночь, они собирались возле костров и славили своего Единого Бога, творца небес и земли. Они верили, что он послал им пророка, который открыл людям его волю и наставил на путь истинный. Эти люди были счастливы в своей простой вере и скромной жизни.

Следом Ивор перенесся в еще один мир, где царили вечные снега и льды. Люди здесь жили в деревянных домах и охотились на морских зверей. Они, как ни странно, тоже поклонялись Единому Создателю, сотворившему море и сушу, и верили, что после смерти попадут в его чертоги. Их жизнь была суровой, но они хранили верность своим обычаям и верованиям.

Еще один мир встретил Ивора запахом благовоний и звоном колокольчиков. Здесь люди поклонялись множеству богов, но считали, что над ними стоит один единственный, что создал всё сущее. Они верили в перерождение души и стремились следовать праведному пути.

Везде, куда ни приходил Ивор, он видел похожую картину — простых людей, живущих скромной жизнью и поющих хвалу своему Творцу. Они были далеки от совершенства, часто впадали в пороки и грехи. Но вера придавала им силы, озаряла их жизнь смыслом и надеждой.

Ивор не мог не признать, что эти люди счастливы в своей простоте. Им не нужна великая сила или бессмертие. Они принимают свою судьбу с покорностью и живут одним днём и уж точно не разменивают себя на бесконечную погоню за очередным этапом культивации.

— Зачем ты мучаешься в поисках ответов, если мог бы стать подобен богу для этих людей? — шептал Немезида. — Ты мог бы править мирами! Тебе бы поклонялись как Творцу! Ты можешь забрать это все у Парагона. И будет тебе спокойствие, любовь и никаких проблем!

Но Ивор лишь грустно улыбался в ответ:

— Я не ищу ничьего поклонения. Мне достаточно любви близких, которые ждут меня дома.

Он стоял, глядя с высоты на бескрайние звёздные просторы этого кластера. Мириады галактик, миллиарды миров — все они находились под властью Парагона. И были наполнены простыми радостями обычных людей.

Смертных людей.

— Сегодня я понял кое-что очень важное, — тихо произнес Ивор. — Может быть, Парагон и не напоминает о себе, не спускается к созданным мирам и не правит ими сам. Да даже если он не помнит каждый из них. Каждый из этих миров самобытен. И в нем есть то, чего не было в моем. Я никогда не жаждал власти. Мне не нужны поклонники или рабы. Я хотел силы, чтобы защитить свой тех, кто мне дорог. А теперь я вижу — есть и иные пути обрести покой. Каждый выбирает свой путь, и я выбрал свой. Мне не нужна ничья Вселенная. Мой мир — это люди, которых я люблю. Ради них я готов сражаться, но не ради власти.

С этими словами Ивор призвал портал и шагнул в него, возвращаясь в родной мир.

* * *

Громкий звук пощёчины эхом прокатился по белоснежным мраморным стенам дворца, заставив замереть всех присутствующих.

Камаил, один из могущественных Серафимов, упал на колени, прижимая ладонь к горящей щеке. Рядом с ним сурово возвышался Метатрон — первый и старший из Серафимов.

Метатрон был прекрасен своей холодной, гордой красотой. Черты лица были остры и безупречны, как у идеальной статуи. Огромные белоснежные крылья гордо расправлены за спиной. Во взгляде жёлтых глаз читалось презрение.

После гибели Немезиды, Метатрон стал самым могущественным среди Серафимов. Его боялись и почитали почти как самого Владыку Парагона. И сейчас он был в ярости.

— Как вы посмели скрыть от меня, что Анафиил вновь пробудился⁈ — гневно воскликнул Метатрон. — Это же худшая из всех возможных угроз!

— Метатрон… я… мы просто решили, что легко справимся вдвоём. Мы не хотели тревожить тебя по пустякам… — запинаясь, пролепетал Камаил, не решаясь поднять взгляд.

— Пустякам⁈ — взревел Метатрон так, что стёкла в окнах зазвенели. — Вы что, совсем разум потеряли⁈ Но мало было этого. Вместо того, чтобы выслушать, что вам скажут, вы сразу кинулись в атаку!

Он с размаху влепил Камаилу ещё одну пощёчину. Тот упал на каменный пол, едва сдерживая слёзы боли и унижения.