Небесные жены луговых мари

эво! эвуню! — кричу в окно. но цо? — отзывается эва. — и поднимает голову. ниц.. — отвечаю ей со злостью. — уж больно ленива она и хороша — я смотрю на нее и страшно по ней тоскую — думает только о своей лени — еле-еле недавно наконец-то устроилась продавцом в единственный на весь город нотный магазин. эва пожимает плечами и возвращается к чтению. на скамейке у нашего подъезда эва любит сидеть и читать польские книжки — их она много с собой навезла. выжучь тэ кщёнжки, эво — и хочьмы на спацер.. — сколько раз говорил ей я — предлагал то есть книжки выбросить и пойти гулять. а она мне на это всегда отвечала: выжучь ще сам пшэз окно, это я-то должен выброситься в окно?! — я лучше тебя выброшу! — кричал я по-русски и мы ругались. но мы и гуляли — набережной ветлуги. ездили в город нея на реке нея — даже ездили несколько раз. и много хихикали если тискались в воде. я все боялся что эва умрет — но она не умерла. эвой по праву должна называться фантастически счастливая жизнь.

мертвая илона

ты рыбка — илона. я тебя не купил в витебском зоомагазине. конечно же было бы тяжело — рваться потом с чемоданами-сумками через границу — на электричку брест-тересполь — да еще с банкой с живой илоной. ты на меня не сердишься? если нет — тогда приезжай в гости: пить загадочные дешевые напитки (например ‘удмуртский шаман’ глазовского лвз или нечто радостное из шиповника сарапульского разлива) и кататься на резиновой лодке и опять дома сидеть. голубая рыбка илона с темным пятнышком на хвосте. будет чудом если илона приедет — и я в него верю. хожу гулять на автостанцию — других ворот у нас нет. но ведь очевидно что мы увидимся. это очевидно — да: как то что река нея впадает в реку унжу — город нея оттуда недалеко — что есть город ветлуга на реке ветлуга — что от него чуть севернее город шарья — а восточнее город шахунья — оба железнодорожные станции — а в ветлуге поездов нет — здесь их и не нужно — между ветлугой и шахуньей город урень и поселок арья — в кировской области есть юрья по дороге из кирова в мураши — деревни старая юмъя верхняя юмъя и ошторма-юмъя торчат из земли не доезжая с шемордана до вятских полян — в основном это всё финские названия где сейчас больше русские живут. а — вот еще чуть не забыл — севернее шахуньи есть город вахтан — хотя там вообще никто никогда не был и не жил. все это очевидно — и приезд илоны очевиден — но никак не случится. в перечисленных местностях и городах — и других по соседству с ними — делать вообще ничего не надо — медленно молча жить — жизнь здесь всегда удачна и осмысленна перед обоими мирами — атлас листать — вдыхать майю — тискать в красном купальнике эву — поджидать илону — с жанной летать над кокшагой и шошмой — прятаться от ксенiи и галины за книжный шкаф — зою кормить ватрушкой — ангелине рассказывать под гостиничным одеялом что на гербе яранска две дикие утки а на гербе уржума один дикий гусь — развратничать с зиной — в окошко подглядывать за любкой — в вику превращаться иногда.. майя с этой земли схлынула но бывает что пахнет. илона не едет — не ставит ноги в пыль в грязь или в снег — на площадку нашей автостанции — ее никто и не ждет. илона — майя из будущего. мы ее мельком когда-то видели в витебске — в аквариуме — один раз в жизни. знаем что илона — мечта. илона акварельна. илона впереди. об илоне мы знаем так мало — даже с трудом представляем себе ее портрет. но илона для нас действительно очевидна. заветная гостья — которую ты не приглашал ни в письме ни по телефону — которая сама тебя разыщет. илона тянет дерево которое растет — проращивает человека. илона — залог и тяга жизни, а так же — попросту — новая жизнь.

мертвая инга