Небо над Дарджилингом

Сарасвати, со сверкающей, как уголь, шкурой, уже оправилась после тяжелых родов. Лакшми, ее уменьшенная копия, гордо перебирала длинными ножками, с любопытством нюхала налетавший со стороны гор ветер и тыкалась мордой в других лошадей, ища мать. Кони Шикхары были уникальны, Хелене никогда еще не приходилось видеть таких животных. В них хорошо чувствовалась арабская кровь, тем не менее они казались себе на уме и будто не были так привязаны к человеку, как их сородичи. Спокойствие сочеталось в них с огненным темпераментом, при этом они часто смотрели на горы, словно какая-то неведомая сила влекла их в ту сторону. И шкуры их блестели по-особенному, как зелень на полях Дарджилинга, овеянных снежными горными ветрами и согретых жарким солнцем.

Стук копыт заставил Хелену оглянуться, и сердце заколотилось. К загону, пустив коня легкой рысью, приближался Ян. Весь день он провел в полях и на мануфактуре. Время уборки урожая неумолимо приближалось, и спрятанное среди глянцевой зелени вытянутое здание постепенно наполняла суетливая жизнь. Хелена в очередной раз восхитилась его уверенной посадкой, словно Ян всю жизнь провел в седле и был с лошадью одно целое. В такие моменты она особенно сильно, до головокружения любила его и особенно остро чувствовала обиду на то, что они до сих пор остаются друг другу чужими, и их близость так же мимолетна, как готовые в любую секунду развеяться облака.

В нескольких шагах от загона Ян спешился и, привязав Шиву к верхней планке изгороди, повернулся к Хелене.

– Что тебя беспокоит?

Хелена вонзила каблук во влажную землю и опустила голову, разглядывая примятую траву. Своим вопросом Ян снова разбудил утихший было гнев. Тем не менее Хелене было приятно, что он угадал ее состояние.

– Джейсон, – сказала она наконец и снова подняла голову в сторону лошадей. – У него неприятности в школе.

Ян внимательно выслушал ее краткий рассказ о том, что произошло. Он долго молчал и наблюдал за одной кобылой, которая внезапно заржала и помчалась вдоль ограды, а потом, тяжело дыша, так же неожиданно встала. При этом глаза Невилла снова превратились в два черных непрозрачных камня, и на мгновение Хелене показалось, что мыслями он находится где-то далеко от нее, в другом мире и другом времени. Между ними будто выросла невидимая стена, Хелене даже захотелось прикоснуться к мужу, но она не решилась.

– Думаю, тебе будет лучше оставить его в покое. Это дело мужское, – сказал он наконец хриплым, словно от злобы, голосом.

Хелена недоуменно округлила глаза, а Ян, глядя на нее, рассмеялся.

– Это действительно не твое дело, моя милая! – Невилл взял ее за подбородок и весело заглянул в лицо. – А знаешь, все-таки мы с тобой очень похожи. – Его глаза заблестели. – Из тебя такая же леди, как из меня джентльмен, и ты так же, как и я, первой хватаешь вожжи и отбиваешься, если кто-то хочет отнять их у тебя. И всюду суешь свой нос.

Невилл еще раз широко улыбнулся, прежде чем мускулы его лица расслабились, и, взяв уздечку Шивы, неторопливо побрел к дому.

Следующие несколько дней Хелена была свидетельницей многочасовых тренировок, которые устраивали ее брату Ян и Мохан Тайид. С утра и до позднего вечера отрабатывали они с Джейсоном разные виды захватов, нападений и уходов. Поначалу мальчик краснел от ярости, бросаясь в очередную учебную схватку, и слепо молотил своих противников. Именно эта злоба, вызванная, вероятно, воспоминаниями о недавних унижениях, придавала ему силы на первых порах. Однако со временем поведение Джейсона изменилось. Его движения стали спокойными и целенаправленными. Он научился расслаблять мускулы после каждого удара, рассчитывать силы, применяя тот или иной прием, и ловко освобождался, когда соперник брал его в тиски. Как-то раз Хелена вместе с Викрамом и несколькими девушками наблюдала с веранды такой урок, вылившийся в захватывающее зрелище. Кончилось тем, что все трое его участников повалились на газон, чем вызвали непритворный гнев Викрама.

Хелена любовалась отточенными приемами Яна и Мохана Тайида, хотя, очевидно, ни тот ни другой ни на секунду не забывали, что имеют дело с подростком. Каждое их движение было исполнено показательной элегантности и, как видно, отработано в многолетних тренировках. «Где они всему этому научились?» – спрашивала себя Хелена.

Разумеется, победа над двумя взрослыми мужчинами оказалась Джейсону не под силу. Тем не менее он успел отомстить своим противникам несколькими болезненными ударами по голени и тычками в бок. Но, главное, эта борьба придала ему мужества. Теперь Джейсон был готов вернуться в школу, разумеется, имея при себе записку от Яна Невилла, где тот извинялся перед ректором за своего подопечного и излагал не унизительную для него версию вынужденного прогула.

В день отъезда мальчик основательно подкрепился бутербродами и сэндвичами с чаем, потому что завтраки в пансионе Святого Павла оставляли желать много лучшего. Опоздавший к столу Мохан Тайид положил рядом с его тарелкой несколько склеенных бумажных пакетиков.

– Что это? – удивился Джейсон.