Небо остается нашим

Ира Каширина привлекала удивительной чуткостью. За это окружающие горячо любили ее. Заползала ли в сердце тоска, приходилось ли кому трудно, потерпел ли кто неудачу - Ира всегда замечала это одной из первых. Стоило ей своим легким, неслышным шагом подойти к подруге, ласково улыбнуться - и сразу становилось легче.

В то же время наша мягкая, женственная Ира была человеком большой смелости. Еще в 1942 году случилось однажды, что населенный пункт, возле которого мы базировались, оказался под угрозой захвата врагом. Все экипажи уже вылетели на запасный аэродром. На месте остались только Ира Каширина да старший инженер полка Софья Озеркова. Обе девушки слишком поздно поняли всю тяжесть сложившейся ситуации. Раздумывать было некогда. Выстрелом из ракетницы они подожгли самолет, чтобы не достался врагу, и начали отходить.

Прошло больше месяца. В штабе на имя Софьи Озерковой и Иры Кашириной лежало несколько писем. Их не вручили, но и не отсылали обратно, хотя сроки хранения истекли. Все надеялись, что Озеркова и Каширина вернутся. И они вернулись, когда наш полк вел уже бои на Кавказе, под Грозным…

Техник Ира Каширина жила одной мечтой - летать. В свободное время она подолгу просиживала в кабине самолета и самостоятельно изучала теорию самолетовождения. Ей помогали штурман полка Софья Бурзаева и штурманы эскадрильи Женя Руднева и Лариса Розанова.

Со временем Каширину зачислили в штурманскую группу полка. Экзамены она сдала отлично. [108]

Тренировочные полеты по маршрутам сначала днем, а затем ночью Каширина выполняла с Серафимой Амосовой и Ольгой Санфировой. В летной книжке штурмана Кашириной появилась отличная отметка. Ей разрешили вылетать на боевые задания.

Ира довольно быстро открыла свой боевой счет. Ее мастерство росло от полета к полету.

…В ночь на 22 апреля 1943 года полку было приказано бомбить скопления техники и живой силы противника в районе Новороссийска.

Ночь была лунная, светлая. Штурман Ира Каширина вылетела на задание с заместителем командира эскадрильи Дусей Носаль, смелой и отличной летчицей.

Мой экипаж в ту ночь готовился к третьему боевому вылету. В установленное время я вырулила на линию исполнительного старта. Запросила разрешение на взлет. В ответ замигал красный фонарик: вылет запрещен. Через минуту раздалась команда руководителя полетов Серафимы Амосовой: «Всем выключить моторы!» А затем мы узнали: случилась беда с экипажем, идущим на посадку.

Вглядевшись в небо над аэродромом, мы с Олей Клюевой различили в свете луны одну из «ласточек». С ней действительно творилось что-то неладное. Машина кружила над полем, будто огромная ночная птица. Несколько раз летчица заходила на посадку, снова взмывала ввысь и опять делала круги над аэродромом. Наконец ей удалось приземлиться. Все, кто находился на старте, бросились к самолету. Впереди всех мчалась наш полковой врач Ольга Жуковская. Когда подоспели остальные, Жуковская уже стояла на плоскости. А на земле, невдалеке от У-2, я увидела окруженную девушками Иру Каширину. Поддерживаемая подругами, она тихо направилась навстречу заместителю командира полка Серафиме Амосовой.

- Убили Дусю Носаль, - дрожащим голосом произнесла Каширина. - Мы возвращались домой с бомбежки…

А чуть позднее в полку узнали, как было дело.

Самолет точно вышел на цель. Бомбы полетели вниз, а через несколько секунд протянулись светящиеся нити трассирующих пуль. У-2 лег на обратный курс. Был бой как бой. Таких на счету экипажа числилось немало. Иногда доставалось и покрепче.

- Вот что я думаю, Ира, - обратилась к штурману [109] Дуся Носаль, когда машина вырвалась из-под обстрела. - До Новороссийска уже дошли. А впереди Крым. Чудесное место! После войны поедем отдыхать на его золотистые пески. Согласна?

- Разве после войны ты меня вспомнишь? - пошутила Каширина. - С мужем в Крым поедешь. Тогда для тебя и существовать-то никто не будет, кроме него. Недаром его фотографию вместо часов на приборную доску повесила. Кстати, как он?

- Воюет. Пишет, что все в порядке. Меня героиней величает. Я ему тоже часто пишу.

- Да, наверное, хорошо, когда есть, пускай даже далеко, кто-то очень близкий, кто постоянно думает о тебе, пишет ласковые, теплые письма. Я тебе, Дуся, часто по-хорошему завидую.

- А ты выходи замуж и перестанешь завидовать. Тоже повесишь фотографию мужа в кабине. Как трудно придется, посмотришь на нее, сразу легче станет…

Самолет качнуло, и он пошел вниз, словно провалился в яму. Правда, вскоре Дусе удалось выровнять машину. Но мощные нисходящие потоки воздуха неумолимо прижимали У-2 к земле. Стало ясно, что в этой ситуации перескочить горную гряду не удастся.

- Придется возвращаться назад, - сказала Носаль, - иначе не наберем нужной высоты.