Небо цвета крови

— Ну, гляди… — неуверенно обмолвился я, перевернул винтовочный ремень на плече, вывернувшийся вверх изнанкой.

Хоть и в половину скорости, но дошли до лестницы. «Стальные Вараны», трезво осознав, что мы можем оказать достойный отпор, идти за нами не осмелились, затаились, согласовывая иную тактику.

На первый этаж спустились благополучно, обходя маленькие безобидные кислотные лужи. Выйти повезло к сухой части фабрики, где полностью отсутствовали подтопления, не наблюдалось таких серьезных и основательных разрушений, как на втором. Это короткое, но немаловажное наблюдение вселило уверенность, ободрило дух — бежать хотелось быстрее, каким-то необъяснимым, звериным чутьем, инстинктом нащупывалось, что вожделенное спасение близко и нет там никакой пагубы.

— Неужели скоро выберемся?.. — вторил одно и то же Дин, пристально изучая сумрачные помещения. — Я уж думал, что так и останемся тут гнить…

Помятую железную просевшую дверь «Теплового узла» отыскали очень скоро, по памяти, не прибегая к помощи плана. Никакой вывески или таблички не сохранилось, собственно как и ручки, замочная скважина была залеплена чем-то вроде припоя или пластилина. Но при всем при этом сохранялось отчетливое ощущение: ее легко выломать, не применяя грубых методов.

— Дай-ка я попробую, — неожиданно вызвался напарник, подошел к двери, сначала опробовал плечом, — еле держится, я ей займусь.

— Куда ты со своей ногой-то? — осадил я.

— Нормально, все равно левой же буду.

Со своей задачей, однако, Дин справился блестяще, даже мне на зависть совладал с ней шутейно, в общем-то, безо всякого излишнего труда. Та в конечном итоге слетела с петель, громыхнулась на маленький порожек, стряхнула, точно кожу, многолетнюю ржавчину. На поднятый гам из крохотной норки вылезла перепугавшаяся мышь. Вытянув мордашку, она испытующе и долго смотрела черными соринками глаз на нарушителей спокойствия, чудно шевелила усиками и усердно пыхтела, надуваясь шерстяным шариком. А потом необычайно вертко развернулась, махнула на прощание облысевшим хвостиком и — обратно.

— А? Как я ее… ха-ха!.. Вот так вот! Учись… — и закончил своей присказкой, ставшей прижизненной классикой: — Такая вот наука…

— Пошли уже, ученый, блин… — со смехом кинул я, проходя внутрь.

Дальше двигались по промозглому узкому полутемному проходу с включенными фонарями. Вдоль мшистых стен тянулись ободранные, ранее двуцветные трубы некогда вполне себе пригодного холодного и горячего водоснабжения. На них, поблескивая, как вымоченная в соке смородина, кишели тараканы, непоседливо бегали, ползали друг по другу. Под потолком, болтаясь на распавшихся паклями проводах, свисали лампочки, стыдливо прикрытые выпуклыми пыльными плафонами. С них короткими неухоженными бородами спадала зелено-синяя тина, хорошенько покусанная и изжеванная остренькими зубками других обитающих тут грызунов.

«Значит, ни кислоты, ни испарений здесь нет, раз живность всякая носится. Они же все-таки не глупые, жить там, где опасно, однозначно не станут», — сделал я такой вывод и заговорил с напарником:

— Выходит, стало быть, можно тут и без противогазов обойтись.

Дин полностью поддержал мое мнение, но со здравой оговоркой:

— Так-то оно, конечно, так, Курт… — с явным учительским прононсом растянул он и сразу же вставил: — А вот только откуда мы знаем, что и дальше, и в самой канализации так будет? Посему поэтому давай пока обойдемся без экспериментов… Я сейчас не в той форме, чтобы на них соглашаться.

Я посмеялся.

— Да что ж я тебя, заставляю, что ли? Просто поделился размышлениями, — и вырвался вперед.

Вышли к маленькой полуподвальной комнатке, оборудованной насосами, теплосчетчиками и нагревателями. Сразу справа заприметили электрощит с погрызенными проводами, рядом, под стеклом, — обширную и подробную карту всей отопительной системы фабрики. Чуть левее же, припрятанная ведром и ворохом неподключенных шлангов, нашлась искомая колодезная крышка, ведущая, непосредственно, в подземные чертоги канализации.

Тем моментом над нами со свежими силами забили тяжелые сапожища, на капюшоны посыпались каменные крошки, не смытая побелка — наши загонщики перешли на прямой штурм.

— Поспеши-и-м! — взвинченно исторг я, в два прыжка очутился возле чугунной, расписанной ромбами крышки, отбросил винтовку. — Помогай!

С натугой, звериным рычанием и срывами на отборный мат, так и соскакивающий на язык от нечеловеческого волнительного пароксизма, приподняли, умываясь потом, сдвинули сведенными судорогой пальцами.

— Ну что, я первый тогда? — запыхавшись, предложил Дин и, сбросив рюкзак, вооруженный одним только фонарем, принялся спускаться по лестнице в открытый люк. — Подавай мне тогда наши вещички.

— Давай.

И, в последний раз обернувшись на проход, откуда долетали отголоски беготни, снял свой и принялся подавать пожитки.

Понедельник, 25 мая 2015 года