Небо в алмазах (СИ)

Телевизор работал для проформы. Картинка в голубом экране ничем грандиозным не отличалась от прошлогодней, и мало кого сейчас она занимала. И пока Космос и Лиза решали, кто из них эффектнее смотрится в наряде Снегурки, ребята совершали последние приготовления к застолью.

Музыка, настраиваемая в динамиках Пчёлой, не разносилась только из сковородок и люстр. Навесив на свои поджарые плечи серебристую тонкую мишуру, Пчёлкин активно заставлял Белого не сидеть на месте, показывая ему, как нужно вести себя в последние часы уходящего года.

— Оль, раз этот вождь племени меня слушать не хочет, то смотри тогда ты! Что надо делать в праздник, а не штанины протирать… — Пчёла, подмигнув девушке Саши, протянул ей бокал с шампанским. — Раз шажочек, — Витя заставляет Сурикову оторваться от дивана, и, видя, как Белый лениво отмахивается, а после и вовсе крутя пальцем у виска, продолжает атаковать скрипачку, — два шажочек! Под музыку дружка обняла, можно, сразу плясать вести… И шампуня налила, чокнулась, со мной желательно! Хоп…

— Судя по тому, что Софа каждый раз тебя воспитывает, с тобой, Витя, точно можно чокнуться, — Оля не остаётся в долгу перед Пчёлкиным, — не отходя от кассы.

— Не слушай ты никого! Брешут, сволочи! — Пчёлкин выставил перед Ольгой две раскрытые ладони, сложил колени в «присядке», и, выпрямившись, протянул девушке руку. — Приглашаю! Сашка так не умеет! Он однажды, Ольк, чтоб ты знала, попробовал брейк на дискаче забабахать! И свалился, блин, на жопу, ржали всем классом.

— Пчёл, ты там, за бугры-то не плыви, что ли, — резковато заметил Саша, кидая в Пчёлу остатком хлопушки. — Соф, иди сюда, раз нас бросили! Софка Генераловна, мать…

— Белый человек, оторвал бы задницу от дивана, мне помог! Скоро Горбач… — до обращения Михал Сергеича, по подсчетам Софки, доложенными криками с кухни, не так много времени. — Пчёлкин! Толкайте Лизку! Хрен бы с этой бородой, и так сойдет.

— Саня, отвечаю, бля! Просто я вас развлекаться учу, пни вы ленивые, — не вслушиваясь в то, что выкрикивает с кухни драгоценная Софка, Пчёла предлагает присутствующим в гостиной опустошить бутыль «Советского». — Давайте, пока…

— Да шевелись ты! Олька, подставляй посудину.

— На зачин… — Пчёла без особого труда откупорил шампанское, сразу же заискрившее обильной пеной, — а потом и остальные на запашок прибегут!

— Витя! — как некстати появившаяся на месте Софа, порядком уставшая от того, что они как всегда делают все в последний момент, с обреченностью в яблочных зрачках взглянула на Пчёлу. — Вить, иди… Не так много времени! Помоги!

— Слушаюсь и повинуюсь, раз такая пьянка пошла, — вручив Белому бутылку, Витя поплелся вслед за Софой, на ходу подгоняя её идти быстрее, — и, чувиха, сама пошевеливай булками! Я слежу.

— Будешь так разговаривать… Увидишь, что мы снова поссоримся!

— Я с тобой, чума, спорить не собираюсь.

— Витя, обещать — не значит жениться!

— Не пугай меня!

— Ну-ну…

— Вот сорока!

Белов мог только рассмеяться, попутно выдавая восклицания про идиотизм и распоясавшихся женщин. Но он слишком доволен своим состоянием, чтобы погружаться в психоанализ. Пчёлкин и его Софа, смущения Оленьки, Фил, под руководством Томки таскающий с кухни хрустальные миски с салатами, лишь вселяли в его голову ощущение, что все-то у них, в общем-то, хорошо.

Вот и Космос с Лизкой наконец-то женятся, а там, глядишь, и они с Ольгой следующие. Дело, общими усилиями, будет процветать, и не упадут на их головы всякие разные облавы, как-то было ещё с год назад. Звучит, прям как тост! Все-таки хорошо, что Пчёла открыл «Советское».

— Чё расселись, голубочки, трудовой народ не жалеете? — Фил, у которого от яств за столом, скоро точно снесет крышу, закончил с помощью жене, и решил заменить Пчёлу на посту разливающего. — Саня, ну-ка, пока Пчёлкин ускакал!

— Давай, по-быстрому, — оживился Белов, снова вспоминая про свой забытый фужер, — до края, Валерка, не жалей!

— Мальчики! А подождать? — Тома, на которой, как и обычно, все держится и не падает, прерывает миг раннего торжества, и Оля охотно соглашается с Филатовой:

— И вправду, если так… Тома права!

— Народ! — громкие постукивания Пчёлы по стене, сливающиеся с интонациями в голосе Сабрины, вещающей из магнитофона, призывают всех к порядку. Но чего нет, того нет, и поэтому Вите приходится снова голосить: — Народ, рассаживаемся, Горбач ждать не будет!

— Софа, торопи хозяев, — сказал Валера, указывая пальцем на часы, стрелки которых упорно шли к полуночи, — а то щас трубы, нахер, сгорят!

— Фотик настрою! Поглядите, а то я уже не соображаю… — разбираться с заморской техникой, привезенной отцом из командировки, Голиковой не ко времени, и, вручая фотоаппарат Томке, как самой ответственной, она убегает на другой конец квартиры, чтобы как в детстве подзывать Снегурочку и Деда Мороза. И она почти не думает, что несколько минут назад не обрадовалась теплому нечаянному взгляду Пчёлы, брошенного не на нее, Софу Голикову. Чёрт его дери…