Нечаянно беременна, или Не ходите, девки, в тёмную подсобку (СИ)

Услышав последнее высказывание, Артём вскинул брови и, чеканя каждое слово, тут же выдал: 

— Я с тобой завтра схожу на обследование!

И за столом тут же снова поднялся галдёж: мужчины теперь оживлённо принялись обсуждать, кто должен завтра отправиться с девушкой в клинику.

— О, господи! — простонала Мария, хлопая себя по лбу. — Я больше так не могу.

Глава 31. Подруги

— Блин, да почему ты не засняла всё для меня? — возмущалась Олеся, прилипнув к экрану с другой стороны. — Нужно было сразу телефон включить, как только они начали драться, и сделать видео. 

— Ты серьёзно? — Мария округлила глаза, возвращаясь в поле зрения камеры в одних трусах и майке. — Да я там чуть от страха не умерла! Да я готова была сквозь землю провалиться! Да я…

— Всё-всё, я поняла. Не начинай! — Олеся невинно похлопала ресницами. — Слушай, а расскажи тогда ещё раз, как Артём зарядил Валере хук слева, а потом Валера врезал Артёму, и прибежали охранники, и вы все вместе...

Вот уже целый час, в мельчайших подробностях, раз за разом Маша рассказывала всё, что случилось с ней за этот вечер, но подруга была просто ненасытной; особенно сильно ей понравилось слушать о знакомстве с отцом Артёма и драке на парковке. 

— Да сколько можно одно и то же пересказывать?! — Мария стёрла макияж с одного глаза и возмущённо уставилась на подругу, сжимая в руке ватный диск. — Не буду!  

— Ну, пожа-а-алуйста! Один-единственный малюсенький разочек. И начни в этот раз с самого начала, расскажи мне ещё раз об отце Артёма. И с подробностями! 

— Олесь, я уже всё тебе рассказала, — отмахнулась Мария, принимаясь за второй глаз. — И, между прочим, не один раз. 

— Ну, блин! Ну хотя бы скажи, какого цвета глаза у старшего Фролова? — Олеся замерла в предвкушении ответа.

— Они синие, — коротко ответила Мария, вспоминая, как гендиректор протянул ей руку для пожатия, и они на краткий миг встретились взглядами, она тогда ещё подумала, как же сильно похожи отец с сыном. — Только они у него более ледяные, колючие, что ли. И до жути пронзительные. Когда он смотрит в твои глаза, создаётся ощущение, что он глядит в самую душу и видит насквозь все твои несовершенства и недостатки.

— Ва-у! — Глаза у Олеси странно заблестели. — Он такой няшка. Вот честное слово, я б ему отдалась. 

— О чём ты говоришь? — Мария ошеломлённо уставилась на подругу. — Ему вообще-то очень хорошо за пятьдесят. Он ведь старый для тебя! 

— П-ф, — Олеся вздёрнула подбородок. — Понимала бы ты много — старый, — она выделила голосом слово “старый”. — Между прочим, знаешь, как говорят в народе? — Маша покачала головой, отпивая остывший чай из чашки. — Старый конь борозды не портит. 

— Чьей борозды? Твоей, что ли? 

— А хоть бы и моей. — Олеся гордо выпрямилась и выпятила грудь второго размера. — Я вполне ещё ничего из себя и способна соблазнить и не такого перца. 

— Олесь! — Мария смотрела осуждающе. — Ну вот о чём ты говоришь?

— Ой всё! Ты ведь не будешь спорить, что отец Артёма очень интересная личность? 

— Не буду! Но и думать о нём в таком ключе — неправильно. 

— Хорошо-хорошо, ну помечтать-то хоть можно? — Олеся расслаблено откинулась на спинку стула. 

— Можно. — Мария тяжело вздохнула. — Иногда в жизни только и остаётся, что мечтать.

— Эй-эй, ну чего ты загрустила? — Олеся всегда очень тонко чувствовала настроение подруги. — Двое замечательных мужчин борются за твоё расположение, готовы сделать для тебя что угодно, а ты куксишься, как маленькая. Тут радоваться надо!

— Ну ты скажешь тоже, — Мария выглядела удивлённой. — Чему здесь радоваться? Как представлю, как я завтра заявлюсь под ручку с этими двумя замечательными мужчинами в “Орион” на обследование по беременности, мне сразу так радостно становится! Я ведь так и не смогла их убедить в том, что должна пойти туда одна. Они оба, как бараны, упёрлись рогом и весь вечер спорили, кто из них завтра должен пойти со мной по врачам.

— Да что тут спорить? С тобой должен идти отец ребёнка. Он. И только он! И, если честно, я сейчас не понимаю, что за игру затеял Валера. — Олеся скептически поджала губы. — Это его спонтанное объяснение в любви, его предложение выйти замуж, вот прям чувствую, что всё это было сделано только для того, чтобы досадить Артёму. 

— А вдруг он правда меня любит? — Мария чувствовала себя виноватой. 

— Что же он тебе об этом раньше не сказал? Почему именно сейчас? — Олеся разошлась не на шутку. — И что это за фигня такая: “Мы обязательно справимся с этим. В конце концов, это будет не последний наш ребёнок.”? Да чушь всё это! Не верю я в его благородные порывы. Ну не бывает так! Ни один мужик никогда не примет чужого ребёнка, как своего, тем более зная, кто настоящий отец. 

— Мне показалось, что он был искренен со мной. — Грустно проговорила Мария, разглядывая остатки чая в своей чашке. — Я почему-то чувствую себя виноватой перед ним, словно я и правда была его девушкой и ушла от него.