Нечаянно беременна, или Не ходите, девки, в тёмную подсобку

Марии снилось что-то светлое и доброе, нежась в тепле чьих-то рук, она улыбалась и чувствовала себя, словно была дома, в безопасности; она пристроила ногу поудобнее и потёрлась щекой о… чьё-то плечо. Медленно открыла глаза и уставилась в лицо самого потрясающего мужчины на свете.

— Привет, — тихо прошептал Артём, одной рукой теснее прижимая её к себе, а другой пытаясь навести порядок на своей голове; его волосы торчали во все стороны, и он снова был похож на растрёпанного воробья, как тогда, в больнице, когда потерял сознание.

«Ой, мамочки!» — Мария замерла.

Это только в фильмах девушки просыпаются с утра с укладкой на голове, с макияжем на лице и без запаха во рту, а ещё они всегда одеты в шёлковое бельё и выглядят, как мечта любого мужчины. Вот только она сейчас была совершенно голой, с гнездом вместо причёски, и ей до жути хотелось срочно почистить зубы.

— У-гу, — промычала Маша, пытаясь хоть немного отодвинуться от босса.

Разом вспомнилось всё, точнее, то, чем они занимались всю ночь напролёт. А начали они, как положено, на кровати, затем продолжили в душе, а потом опять вернулись в кровать и ещё долго разговаривали; так долго, что заснули лишь под утро. Если бы кто-нибудь сказал Маше, что она на такое способна, ни за что бы не поверила.

Молчание затянулось. Артём обеспокоенно спросил:

— С тобой всё хорошо?

— У-гу, — снова буркнула Маша.

— Это такое удивительное, ни с чем не сравнимое чувство, — довольно проворковал Артём, легонько поглаживая пальцами голое плечо девушки. — Обнимать тебя. Вот так лежать рядом.

Мария скептически повела бровью. Ха! Можно подумать, раньше он никогда не просыпался в объятиях женщины. Она только собралась высказать свои сомнения вслух, как в квартире послышался какой-то шум. Артём изменился в лице.

— А который час? — негромко спросил он и схватил часы со столика рядом с кроватью. — Ах ты ж, одиннадцать уже!

Звуки стали громче.

— А кто там шумит? — тихо спросила Мария, натягивая себе на лицо край пододеяльника и мечтая о том, чтобы это была такая же милая домработница, как у старшего Фролова.

— Моя мать, — только успел произнести Артём, как дверь в комнату распахнулась.

Мария с головой нырнула под одеяло.

— Мало того что ты меня не встретил, так ты ещё и дрыхнешь. Давай поднимайся, пойдём кофе пить. У меня потрясающие новости: я наконец смогла уговорить твоего отца отдать мне лесную хижину. Заодно расскажешь мне о своей жизни, а то мне Люда такого наговорила! — Послышался звук раздвигающихся штор. — В общем, я не верю и хочу узнать все подробности от тебя лично, но самое главное, жду достоверный рассказ о том, как ко всему этому отнёсся твой отец.

— Неужели настолько сложно позвонить и предупредить, что ты едешь? — недовольно проговорил Артём. — А ещё лучше, не предупреждать, а сразу отправиться к себе домой.

— Ты серьёзно это?! То есть ты хочешь, чтобы я после перелёта ещё проехала шестьдесят пять километров только для того, чтобы принять душ, переодеться и отправиться обратно в город на деловую встречу?

— Я ведь могу быть не один, — пояснил Артём, игнорируя недовольную тираду матери.

— Ой, всё! — буркнула женщина и вдруг замолчала, видимо, замечая на кровати рядом с сыном ещё кого-то. — А что, правда не один? — и на этот раз в её голосе прозвучала неуверенность и даже смущение, по крайней мере, так показалось Маше. — Я тогда это… подожду тебя за дверью.

— Желательно, да.

Мария готова была сквозь землю провалиться, точнее, сквозь кровать и куда-нибудь подальше, желательно, в другой город. Хотя, что тут говорить? Артём именно для этого и пригласил её к себе пожить, чтобы познакомить со своей мамой, вот только как-то всё не заладилось с самого начала.

— Маша, вылезай! — позвал Артём, но Мария решительно помотала головой. Тогда он сам стащил одеяло и не смог сдержать улыбку: щёки девушки пылали от смущения. — Ну ты чего?

— Она меня видела, — прошептала Мария и попыталась забраться обратно под одеяло.

— Конечно, видела, — подтвердил Артём. — Тут слепым надо быть, чтобы не заметить. — Наклонился к ней и поцеловал в лоб. — Поэтому ты сейчас встанешь, оденешься, и мы пойдём нормально познакомимся.

— Я не могу! Мне стыдно, — созналась Мария. Да только от одной мысли, что она сейчас выйдет к маме Артёма из его спальни — заспанная, лохматая, не прибранная — приводила её в ужас. Она едва сдержалась, чтобы не произнести вслух свою любимую фразу: «Ну что я ей скажу?»

— Что ты тогда предлагаешь? Останешься здесь? — Артём ласково поцеловал её плечо и потёрся щетинистой щекой. — Если ты сейчас не выйдешь, боюсь, мать просто обидится.

— Да, ты прав! — Мария села. — Нужно идти. Помоги собрать мои вещи.

Но Артём никак не отреагировал на её просьбу, он откинулся на подушку, закинул руки за голову и откровенно любовался ею, при этом выражение на его лице было весьма довольным.