Нечаянный тамплиер

Мессир Ульрих встретил удар прочным железом доспехов. Его левый наплечник принял на себя кривой ятаган даже не помявшись. Доли мгновения хватило рыцарю, чтобы вновь привести двуручный клинок в готовность. Такие мечи, тяжелые длинные цвайхендеры, появились не так давно, но уже получили распространение среди тевтонских рыцарей, особенно среди опытных вояк, обладающих высоким ростом и большой физической силой, которые не боялись противостоять в одиночку многочисленному противнику. Таким и был мессир Ульрих Матфридинг. Следующим ударом он убил еще одного врага, а главарь мародеров отскочил назад, спрятавшись за первую шеренгу, и коротким выкриком приказал пустить в ход копья.

Мессир Ульрих отбил мечом несколько копейных ударов, но его с каждым мгновением теснили все ближе ко входу в дом. И тогда он закричал, призывая на помощь. И его услышали. Арбалетчики начали бить из окон, а оруженосцы выскочили из дома с мечами в руках. Клинки мечей соприкоснулись с копьями, отводя удары. А арбалетные болты пожинали кровавую жатву.

Атака на какое-то время остановилась. Но, позади неприятельского отряда в арбалетчиков уже целились лучники. Их стрелы, выпущенные из коротких луков, не позволяли пробивать доспехи. Но меткие стрелки били по лицам. И вскоре один из арбалетчиков получил стрелу в левый глаз. А копейщики усилили натиск. Пятеро оруженосцев и один рыцарь с трудом сдерживали натиск полусотни врагов. К журчанию ливня добавился звон клинков и крики людей.

Адельгейда проснулась и испугалась. На ее глазах отец облачился в доспехи, схватил свой меч и спустился вниз вместе с оруженосцем по имени Ганс. Внизу к ним присоединился мессир Бернард. А мессир Карл уже был внизу и бился. Мессир Эдвард остался на втором этаже возле окна. Он стрелял из арбалета и руководил остальными арбалетчиками.

Может быть, они смогли бы сдержать натиск, и даже обратить врагов вспять, но рыцарские щиты они не взяли с собой, уходя из замка, потому долго держаться против копейщиков, построенных в три ряда, они не могли, принимая уколы копий на доспехи. Обрубать древки не получалось, потому что они были защищены на приличную длину железными полосами. А противники с копьями все наседали, действуя довольно слаженно. Видимо, перед ними были не простые мародеры, банды которых, обычно, состояли из разного плохо обученного отребья, а опытные копейщики-ветераны, пехота Бейбарса, используемая против рыцарской кавалерии. По-видимому, этот отряд пехотинцев отстал от основного войска и рыскал по окрестностям в поисках наживы.

Копейные удары одноручными мечами удавалось лишь немного отклонять, но добраться до самих копейщиков не получалось. А арбалетчики были заняты перестрелкой с парой десятков вражеских лучников. Мессир Ульрих уже устал отбивать копья и принимать удары доспехами и закрытым шлемом. Яростно зарычав, он ринулся в атаку, дотянувшись концом своего длинного меча до рук копейщиков. Его поддержали мессир Бернард тоже вооруженный двуручником и мессир Карл с длинным полутраручным мечом. Под ноги полетели чьи-то отрубленные пальцы. Длинными мечами им удалось сдвинуть пики. Строй копейщиков нарушился и смешался. Двое из них упали убитыми. А в брешь ринулись остальные защитники манора, и это оказалось ошибкой.

Под потоками ливня, в наступивших сумерках, тяжелые рыцари скользили на камнях мощенного двора. А враги быстро отступили и окружили их полукольцом, нанося удары теперь с разных сторон. Неожиданно стремительный копейный удар угодил Карлу подмышку. И рыцарь пал. Кровавая лужа быстро расплывалась вокруг его тела. Но, мессир Бернард пока контролировал дистанцию. Подныривая под копья, ему удалось сразить еще двоих прежде, чем ему пробили кольчугу, и наконечник копья вошел в тело между пластинами доспеха. Последним усилием он достал еще одного врага, а потом упал, подмяв под себя собственный длинный меч, и больше не двигался.

Барон понимал, что верное средство от копий — это большой щит. Но, если щиты у погибшего хозяина манора и его людей и были, то похоже, что те, кто их убил, забрали это снаряжение с собой. Во всяком случае, щитов нигде найти не удалось. И потому барон приказал оруженосцам сделать импровизированные щиты из столешниц. Толку от оруженосцев, вооруженных обычными мечами, против копий было не много. Хозяйка и ее дочка забились в угол в ужасе, наблюдая, как гости ломают их последнюю мебель. Но женщин никто и не спрашивал. Альбрехт фон Баренбергер в этот момент плевать хотел на обитательниц разбитого манора. Потому что он спасал свою единственную оставшуюся дочь.