Нечестный штрафной. Книга 1. Часть 1

Что сказать? Здание снаружи явно выглядело лучше, чем внутри. На входе сидела вахтёрша. Девчонка просто сказала, что это к директору и нас пропустили, видно мой вид калеки подействовал на бабушку в качестве пропуска. На нас все оборачивались. И явно это здание административное, а новодел — школа. Думаю, я угадал.

Поднялись на второй этаж. Девчонка остановилась напротив двери с табличкой, на которой было написано «Заместитель по воспитательной работе». Постучалась и, приоткрыв дверь, произнесла:

— Наталья Андреевна, тут к вам приехали.

Из кабинета раздалось:

— Пускай зайдут.

Девчонка отпрянула от двери, давая проход, а Данилыч коротко кивнул.

— Жди здесь! — и, зайдя в кабинет, плотно прикрыл за собой двери.

Я огляделся. Обычное административное здание. Возможно, что это раньше и было зданием школы. Большой широкий коридор, арки полукругом, явно давно тут капитального ремонта не было, но всё побелено, покрашено и пол даже без дырок.

А тем временем, девчонка, которая привела нас с Данилычем сюда, спросила:

— Ты к нам?

Я перевёл на неё взгляд.

М-да, одета аккуратно, но явно вещи не новые, приятная юная чистота во взгляде. Глаза раскосые, без смеси крови с местным населением тут явно не обошлось. Кто тут у нас, эвенки? Или нанайцы? Не помню.

— Меня Андрей зовут, — представился я.

Неприлично разговаривать с красивой девушкой и первым не назваться по имени.

— Алина, — улыбнулось создание.

А ведь, несмотря на круглое лицо, дама весьма симпатична. В меру высокая, стройная. Блузка или рубашка цвета вишни, тёмная юбка до колен. Ножки голые, без колготок. Носочки с укороченным подголёнком и манжетой белого цвета и, в завершении, белые кроссовки, явно китайского производства.

Дёшево, скромно и сердито. И я тут весь из себя — с золотой цепью и перстнем на руке, да в джинсе от Монтаны. Что-то я уж очень сильно выпендрился.

Но скромность в сторону, мой прикид не для девчонок, а чтобы местных авторитетов спровоцировать и их шестёрок. Уверен, что как бы тут ни работали воспитатели, а такого разбойничьего приблатнённого контингента тут навалом.

— И да, я к вам.

И улыбнулся.

Удивление на её лице и полное непонимание.

«Рву шаблоны!» — усмехнулся про себя я.

— Ты сирота? — уточняет она.

Я киваю. Ну не вдаваться же в подробности.

Она ещё раз окинула меня взглядом. Недалеко собралась стайка девчонок разного возраста, но к нам пока подходить не спешат.

— Странный ты какой-то, — наконец выносит она свой вердикт. — Кто к нам впервые попадает, очень подавленным выглядит и всего боится, озирается постоянно. А ты стоишь спокойно. Огляделся только и словно домой попал.

Я удивлёно приподнимаю брови. Вот это да, Шерлок Холмс в юбке, как всё точно определила! И то, что не боюсь тут никого, и то, что едва ли впервые почувствовал себя, что я точно, будто в своё детство попал. Вот только чем тогда занимался, такого я себе теперь позволять не буду. А чем заняться для себя я точно найду.

— Какой есть, — улыбаюсь вновь, — а ты тут давно? — уточняю я.

— С самого рождения, — совершенно не смущаясь, отвечает она. — Тут большинство таких. Вообще странно, что тебя к нам прислали. А-а ты, наверное, инвалид! — утвердительно говорит она.

— Да, в больнице при выписке на комиссии сказали, что послали документы на оформление инвалидности.

— Ты был в больнице? — удивляется она.

— Ага. Авария на дороге. Родители погибли, а меня после четырёх месяцев лечения к вам из Хабаровска прислали.

А разве в Хабаровске нет школ-интернатов и детских домов при них? — удивляется девчонка.

Я же только хмыкаю себе под нос. На редкость умна красавица!

— Есть, но не я так решал, — развожу руками в стороны, — а как у вас со школой, где вы учитесь? — тут же спрашиваю я, чтобы увести разговор немного от себя.

— В соседнем здании. Оно новой постройки. Обычная школа. Смешанные классы. И девочки и мальчики так же, как и детдомовские, и простые дети из семей учатся, — отвечает она, — у нас старый корпус. Его ещё в пятидесятых построили, почти сразу после войны. Тут даже спортзал есть, но он требует ремонта, а потому не работает.

— И стипендию платят? — спрашиваю я.

— Ага, по сто пятьдесят рублей ежемесячно.

— На каждый день? — не поверив, переспросил я.

— Ага, разбежался, у нашего Путина на нас денег нет. Полтораста рубликов в месяц и свободен и не в чём себе не отказывай!

— Но как же на них жить то можно? — удивился я.

— Да как все живут, так и живём. Кормят, одевают. Где жить — есть. Если заболеешь, лечат бесплатно. Кто может, подрабатывают. Кому-то что-то родственники подкидывают, но это редкость. Бедно живут тут люди! — говорит она, кося взглядом на расстегнутый ворот рубашки, а там широченная цепь из золота…

— А в какой класс ты перешёл? В десятый? — с надеждой в голосе спросила она.

Я мотнул головой.

— Нет, всего в восьмой.

И опять этот оценивающий взгляд.

— Жаль!

— А ты красивая! — решил я сделать девушке комплемент.

Та зарделась. Смутившись, глазками хлоп-хлоп и улыбается.

— Спасибо.

Тёмненькая, волосы пока, по-видимому, краской не тронуты. Естественный цвет.

— А как у вас с жильём? — продолжаю я интересоваться житьём-бытьём.