Нечто чудесное

Джордан сочувственно хмыкнул и похлопал по свободному месту рядом с собой.

– Буду счастлив предложить мое плечо вместо подушки, миледи.

Александра приняла приглашение с сонной благодарностью и примостилась на мягком сиденье, но, вместо того чтобы просто подставить плечо, Джордан обнял жену, так что она уютно устроилась у него на плече.

«Миледи», – подумала Алекс, проваливаясь в сон. Как прекрасно звучит в его устах это слово.

Землю уже окутали сумерки, когда она открыла глаза и с ужасом поняла, что лежит едва ли не на Джордане. За это время он изменил положение так, что упирался спиной в дверцу экипажа, а ноги положил поперек сиденья. Александра свернулась калачиком в объятиях мужа, обхватив его за талию и переплетясь с ним ногами.

Испугавшись, что Джордан может проснуться и увидеть ее в такой непристойной позе, Александра осторожно подняла голову с его мускулистой груди и присмотрелась к нему сквозь полуопущенные ресницы. Сон смягчил обычно холодное выражение загорелого лица, разгладил резкие черты. Сейчас он выглядел куда менее грозным и неприветливым… совсем молодым, почти мальчишкой и… и бодрствующим!

Глаза Джордана широко распахнулись, но он тут же свел брови, пристально всматриваясь в жену. На какую-то долю секунды в его взгляде блеснуло недоумение, словно он не узнавал ее; впрочем, оно тут же сменилось восхитительно-теплой, немного ленивой улыбкой.

– Хорошо спала?

Александра, слишком потрясенная, чтобы шевельнуться, кивнула и захотела привстать, но он сжал руки чуть сильнее, притягивая ее ближе.

– He уходи, – прошептал он, жадным взглядом пожирая ее мягкие губы, прежде чем бережно коснуться трепещущих век. – Останься со мной.

Он хотел, чтобы она его поцеловала, поняла Александра, полная бурлящей радости и неясных предчувствий: в этих неотразимо манящих серых глазах сверкало недвусмысленное приглашение. Девушка застенчиво прильнула к его губам, и муж тотчас положил руку ей на поясницу, медленно погладил ее по спине, ободряя и успокаивая. Его губы шевельнулись, словно побуждая ее сделать то же самое, и когда она последовала его примеру, Джордан положил свободную руку на ее затылок; пальцы неспешно, дразняще скользили по шее, а другая рука продолжала ласкающе поглаживать спину.

Джордан целовал ее бесконечно долгими, опьяняющими поцелуями, распаляя ее страсть. Его язык обводил линию сжатых губ, стремясь приоткрыть их, потом проник внутрь, дразня легкими прикосновениями, пока Александра, сгорая от лихорадки желания, не ответила ему тем же. И тотчас мир будто взорвался. Джордан рывком притянул ее к себе, крепко прижимая к мгновенно затвердевшему доказательству своего желания, а язык стал дерзко вторгаться в ее рот в каком-то безумно возбуждающем запретном ритме, от которого тело Александры пронзали молнии неукротимого наслаждения.

Только когда его пальцы сжали грудь, а потом скользнули за вырез шелковой блузки, девушка внезапно вынырнула из водоворота неизъяснимого наслаждения, в котором так охотно тонула. Но не отвращение, а удивление и угрызения совести заставили ее отпрянуть.

Упершись кулачками в грудь мужа, она часто и глубоко задышала и наконец подняла голову, смущенно глядя в его пылающие серые глаза.

– Я шокировал тебя, – хрипло пробормотал Джордан. И хотя это было правдой, от Александры не укрылась в его страстном взгляде легкая насмешка.

Принимая безмолвный вызов, она снова прижалась к его губам и на этот раз, сама того не сознавая, прильнула к мужу. Нечто среднее между стоном и смехом вырвалось у Джордана, но когда девушка хотела отстраниться, он обхватил ее стальным кольцом, а поцелуй стал еще настойчивее. Александра, забыв обо всем, вновь отдалась его исступленным ласкам, отвечая на них с пробуждающимся желанием.

Когда наконец Джордан отпустил Алекс, дыхание его было таким же прерывистым, как у нее. Подняв руку, он осторожно коснулся костяшками пальцев ее пылающей щеки.

– Такая мягкая, – прошептал он. – Такая невероятно невинная.

Гневно истолковав эпитет «невинная» как «наивная», Александра встрепенулась, обиженная до глубины души.

– Должно быть, такому… искушенному человеку, как вы, я кажусь ужасно скучной простушкой.

Но Джордан схватил ее за плечи и притянул обратно.

– Это был комплимент, – бросил он, приблизив к ней лицо.

Услышав чуть резковатые нотки в голосе, она совсем не к месту подумала, каков он бывает в ярости.

Слегка тряхнув ее, Джордан коротко пояснил:

– Неиспорченная, чистая, ни капли неискренности н притворства, понимаешь?

– Превосходно, – парировала Александра, отзываясь скорее на тон, чем на слова, и, как только до нее дошла абсурдность происходящего, тут же разразилась смехом. – Неужели мы ссоримся из-за того, какая я милая?

Ее неотразимая улыбка мгновенно погасила раздражение Джордана и породила ответную нерешительную улыбку в его глазах.

– Кажется, так, – тихо согласился он, наконец, хоть н неохотно, признав, что больше не может притворяться перед самим собой, будто неотвязного безумного желания, внезапно охватившего его, не существует.