Неделя холодных отношений

Мы-то, естественно, поделились с бедолагами кто, чем может, брюками, рубашками, другим подручным барахлом. Только вот на матроса-камбузника, на здоровенного бобруйского дядьку, не нашлось ни у кого из наших ничего подходящего, поэтому и экипировали его всем миром со смехом, да с подколками.

Получился этот богатырь одетым в черные сатиновые рабочие штаны, на голое обширное пузо он натянул казенную майку, ну, представляешь, такую голубенькую, с лямочками, из набора стандартного нижнего белья; ещё кепочку шлёпнул на лысую макушку, летнюю, с пластмассовым козырьком и надписью сбоку – «Паланга».

В руках этот добродушный моряк загранзаплыва смущённо теребил самодельную авоську из капроновых ниток, а в ней болталась буханка черного хлеба, выпрошенная на всякий случай у коллег.

Лететь этим чудакам предстояло на роскошном испанском «Боинге», через Париж.…

Вот.

Капитан Глеб замолчал, выжидая для приличия и создания необходимого бодрого эффекта паузу.

– Ну и что?

Сашка по-прежнему смотрел на него тяжело и тускло.

– К чему ты эту историю…

– К тебе. Ты сейчас со своей прожжённой курткой очень мне того радиста молодого напоминаешь.

– Только и всего?

Сашка с шумом перевернулся на спину, уставившись в высокие, пока ещё различимые над костром, сосновые ветки.

– Па, ты не очень старайся меня развлекать, я же всё понимаю…. Ты вот свои старые истории рассказываешь, а я про нас постоянно думаю….

Снова шумнув комбинезоном по камышовой циновке Сашка присел, посмотрел на отца.

– Если наша схема не сработает, то ведь очень многое изменится, да? И в твоей жизни, и в моей…. Тебе уже не будет так легко и свободно, а я, меня.… Со мной… Мне трудно, наверно, будет, уже общаться с Евой…. Как ей всё это объяснять, даже если и по закону всё неправильно получится? Ну? Как?!

– Захочет – поймёт.

– А если не захочет?

– Тогда – позабудь. Если речь идёт о судьбе, а близкий тебе человек всего лишь чего-то не хочет…. Забывай. Мгновенно. Вырывай из сердца. Выбрасывай. Так легче – разделяет не пропасть, а разница уровней.

Не замечая себя, взволнованный внезапно возникшей темой разговора, капитан Глеб Никитин твёрдо стоял у огня и жёстко отвечал сыну.

Тот тоже вскинулся на него взглядом.

– Ты всегда так поступаешь?

– Да.

– И с мамой?

– Да….

– Но ведь вам обоим, наверно, тогда было плохо?

«Плохо…. Что он об этом знает….».

– Я не говорил ей, что хочу быть один, я только сказал, чтобы меня оставили в покое.

– А когда ты её в последний раз видел?

– Года два назад. А что?

– И не подошёл, не поговорили ни о чём?

– О чём?

– А другие?

– Что – «другие»?

– Кто-то же у тебя ещё после…, после всего этого, был? Ну, так, чтобы серьезно?

Отец отметил редкую, среди туч, звезду. Посмотрел в глаза сыну. Улыбнулся.

– Как-то я подарил одной чудесной женщине глобус звёздного неба, но она так и не научилась им пользоваться….

Вокруг костра стемнело уже по-настоящему, но многое в их жизни начинало становиться всё более ясным.

Капитан Глеб Никитин долго ждал такого разговора с сыном, почти все ответы у него были готовы уже давно. Странно только, что свои домашние дела они вдруг взялись обсуждать в такой обстановке, при таких тревожных обстоятельствах….

Но говорить было необходимо.

Глеб присел, обнял Сашку.

– Я привык трудными темами под кофе заниматься. Ты как, не против?

– С тобой – хоть керосин.

Трещали в ровном, привычном огне новые ветки.

Дрова они подкидывали по очереди, без лишних слов вставая к изобильным запасам.

– Когда-нибудь я приглашу тебя в мое логово….

– А где ты постоянно живёшь?

– На берегу этого же моря, километров триста отсюда. У меня там есть свой Дом, рядом с ним – старый парк, покажу обязательно.

– И ты там всегда один?

– Жду, пока ты вырастешь.

– Нет, я не про это…

– В этом отношении я старомоден, как ботфорт на палубе ракетоносца.

– Сам формулировку придумал?

– Нет. Поэт Поженян. Мы в чём-то похожи. А если тебя, уважаемый сын, в данный момент волнуют больше всего отношения мужчины и женщины, и твои личные перспективы в этом плане, то…., цитирую: «Потребности души рождают дружбу, потребность ума – уважение, потребности тела – желание. Все три вместе рождают любовь».

– Тоже этот поэт?

– Нет, журнал «Работница», рубрика для незамужних.

– Мы тогда с мамой купили в Дании, на острове Борнхольм, два стеклянных кольца. Приобрели их во время экскурсии на местную стеклодувную фабрику, спрятали в расселину прибрежной скалы – думали, что скоро вернёмся….

– У тебя по всему миру есть знакомые места.

– Почти…

– Может быть, я когда-нибудь тебя пойму.

«Слишком торопливо, малыш, слишком удобно….».

– Меня никогда никто не спрашивал, и я стал задавать себе вопросы.

– А почему ты так часто в разговорах упоминаешь кладбища, могилы маленьких девочек?

– У тебя ведь была сестра. Просто она не успела родиться…

– И вообще, если бы это касалось бы меня… Если бы кто при мне такое сказал о Еве.… Убил бы на месте.

– Я тоже…

Капитан Глеб усмехнулся, услышав долгожданный ответ.