Недобрые Самаритяне

Современный тезис свободной торговли основан на так называемой теории Хекшера-Олина-Самюэльсона (теории ХОС).[107] Теория ХОС происходит от теории Давида Рикардо, которую я обрисовал в Главе 2, но отличается от теории Рикардо в одном существеннейшем отношении. Она считает, что сравнительные преимущества происходят из международных различий в относительной наделённости «факторами производства» (капиталом и трудом), нежели международными различиями в [уровне] технологии, как в теории Рикардо.[108]

По теории свободной торговли, будь то Рикардианская версия или теория ХОС, каждая страна имеет сравнительное преимущество в каких-либо продуктах, поскольку она, по определению, относительно лучше в производстве каких-либо вещей, чем другие [страны].[109] В теории ХОС страна имеет сравнительное преимущество в [тех]

продуктах, которые более интенсивно используют фактор производства, которым она относительно богаче наделена. Так что, даже если, Германия, страна относительно более богатая капталом, нежели трудом, может производить и автомобили, и мягкие игрушки, дешевле чем Гватемала, ей выгоднее специализироваться на автомобилях, поскольку их производство использует капитал более интенсивно. Гватемале, даже если она менее эффективна, чем Германия в производстве и автомобилей, и мягких игрушек, всё равно следует специализироваться на мягких игрушках, производство которых требует больше труда, чем капитала.

Чем больше страна придерживается этого базового шаблона сравнительных преимуществ, тем больше она может потреблять. Это становится возможным благодаря увеличению своего собственного производства (товаров, в которых она имеет сравнительное преимущество), и, что более важно, благодаря увеличившейся торговле с другими странами, которые специализируются на других товарах. Как страна может добиться этого? Оставив всё как есть. Когда они вольны выбирать, фирмы станут рационально (как Робинзон Крузо) специализироваться в том, в чём они сравнительно хороши, и станут торговать [этим] с иностранцами. Из этого следует вывод, что свободная торговля – это наилучший

[выбор], и, что торговая либерализация, даже односторонняя, благотворна.

Но вывод теории ХОС существенно зависит от допущения, что производственные ресурсы могут свободно перемещаться между различными видами хозяйственной деятельности. Это допущение означает, что когда капитал и труд высвобождаются в каком-нибудь одном виде деятельности, они могут немедленно и без затрат быть применены в другом. С таким допущением, известным среди экономистов под названием «совершенная мобильность факторов», изменения в структуре торговли не представляют никаких трудностей. Если закрывается металлургический комбинат, по причине наплыва импорта, скажем правительство снизило тарифы, то ресурсы, задействованные в отрасли (рабочие, здания, домны) будут задействованы (с тем же или даже более высоким уровнем продуктивности, и следовательно, с большей отдачей) другой отраслью, которая стала относительно более прибыльной, скажем компьютерной. От [такого] процесса никто не теряет.

В реальности это не так: факторы производства не могут принимать произвольную форму, когда это становится потребно. Обычно, они имеют неизменные физические свойства, и существует очень мало машин «общего назначения» или рабочих с «общепромышленными» навыками, которые смогут найти межотраслевое применение.

Домны обанкротившегося металлургического комбината нельзя подогнать под производство компьютеров; металлурги не имеют нужных навыков для компьютерной промышленности. Если их не переучить, они так и останутся безработными. В лучшем случае, они окажутся на неквалифицированных должностях, где их существующие умения и навыки пропадут совершенно зря. Этот момент метко подметила британская кинокомедия 1997 года «The Full Monty» [в русскоязычном прокате – «Мужской стриптиз»], в котором шестеро безработных металлургов из Шеффилда пытаются начать новую жизнь на поприще мужского стриптиза. Совершенно ясно, что при изменении структуры торговли, есть свои выигравшие и проигравшие, будь то по причине торговой либерализации или из-за появления нового, более продуктивного иностранного производителя.

Большинство экономистов свободной торговли признают, что есть свои выигравшие и проигравшие, при торговой либерализации, но утверждают, что их существование не может быть аргументом против неё. Торговая либерализация приносит всеобщее благо. Когда выигравшие приобретают больше, чем теряют проигравшие, выигравшие в состоянии восполнить все потери последних, и всё ещё оставить что-то себе. Это [явление] известно как «принцип компенсации» – если выигравшие от экономического изменения смогут полностью компенсировать потери проигравшим, и при этом что-нибудь останется им самим, то такое изменение стоит произвести.