Недури

– А что, бедолага, мой дорогой Петр, синдром самозванца взыгрывает? – Ведьма опустила сереющее глаза на брюнета. Тот немедленно обмяк и слегка даже вжался в кровать – Имя своё назвать не можешь в владениях людских? Так, возвращайся к своим предкам. Кричи о своём существе, сколько влезет. А меня впредь и навеки не трогай. Иначе я заведу новую традицию.

– Какую, на пример? – парень пытался привнести усмешку в свой дрожащий тон, но у него это мало получилось.

– Традицию амазонок. И вообще, Петруха. – девушка скривила гримасу – Ну, давай по чесноку, радость моя. Ну, перепалки наши, чес слово, как абсурд выглядят. Ну, ты что ли, предупреждай заранее, чтобы я не в трусах тебя встречала.

Тело гостя спешно рассеялось в воздухе, превратившись в изначальный силуэт.

– Ты вернёшься. – пронеслось по комнате. Тень окончательно сползла в никуда.

Машка лишь кивнула. Подождав пока её отпустит дрожь, она резко ударила ладонью по столу.

– Мерзавец! Каков мерзавец! – вырвалось у неё – Ну, это ж надо! НУ, ЭТО Ж НАДО! – повторяла она, вскочив, выставляя обе руки в бока.

Девчонка начала наматывать круги по комнате, попутно успокаивая себя фразами: «Всего лишь мнение, всего лишь его мнение» или «Да фиг с ним, чёрт с ним, да кто угодно пусть с ним будет, только не я! Нет-нет! Я не могу!»

Причитания розововолосой прервал внезапно разразивший квартиру крик юноши, что находился в соседней комнате или, по крайней мере, оставался там в последний раз.

– А-а-а!!! – кричал Эдик – Твою-то, да намотать на крючки для вязаний! Ай, как жжётся! Ай-я-я-я-я-яй! – тянулось из коридора.

Манька, испугавшись, рванула на встречу звукам. Ловко провернув ключ, девчонка тут же встала в ступор. На полу, катаясь из стороны в сторону, держась за причинное место, валялся новый сосед. Он дрыгал ногами, по-видимому, пытаясь заглушить боль.

Ведьма расслабленно оперлась на дверной косяк, сложив руки на груди. Слегка заметная улыбка появилась у розововолосой на лице.

– Чё ты смотришь?! Чё смотришь?! – верещал Эд, активнее ёрзая по линолеуму – Твоих рук дело! Твоих рук дело! – выкрикивал он, сильнее сжимаясь в калачик. – Я знаю, сука! Ай!

Машка сильнее улыбнулась, выгибая бровь:

– Пластинка заела?

– У-у-ух!.. – кряхтел Эдик – Не могу! Как-больно-то! – парнишка, казалось, сейчас изобразит фокус с исчезновением, потому что, так скрутится в бараний рог, это явная подводка к чудесам.

Машка, наконец, разразилась сильным смехом. Звучал он теперь неподдельно, искренне. Слегка, злостно…

– Не могу с тебя! Ой, не могу! – ещё немного погоготав, она, видать, сжалившись, щёлкнула пальцами.

«Оханья» Эдуарда прекратились моментально, парень расслабленно растёкся по полу, раскидывая руки по сторонам.

– Что… это… было… – обессиленно произнёс Эдуард. – Так больно…

Машка снова прыснула смехом и сползла в проёме на корточки:

– Да, как это у вас там называется? Заклинание одно, для любопытных гадёнышей! – она опять прервалась на смех – Ручку заворожила, а ты, видно, когда подслушать пытался, причинным местом своим да приложился!

Было больно признавать, что ведьма оказалась права. И не только нравственно. Да, Эдуард действительно очнулся от дрёмы из-за грохота во всей квартире. Даже книги на столе слегка обновились, ведь слой пыли с них попросту сдуло. Удалось даже рассмотреть сказки про колобка. Собственно, сначала, Эд предположил, что это просто гром. Но когда за окном он увидел спокойное ночное небо, немедленно забеспокоился о происходящем.

Он долго держал себя, чтобы не пойти к дальней комнате. Эдик проверил кухню, ванну, даже уборную. Предположения были подтверждены. Звук ярче всего был именно за запретной, ко входу, дверью. Аккуратно вывернув в коридор, юноша на цыпочках пробрался к цели.

Затаившись, Эдуард стал слушать. Он застал диалог на середине, но даже с учётом этого, мужская солидарность дала о себе знать почти в конце. Он услышал слово «Помешанная» и почему-то его это дико разозлило, он слегка двинулся вперёд и, тут же, почувствовал жжение в районе паха. Отскочив от двери, парнишка начал «тушить возгорание», пытаясь не проронить ни звука. Хватило его на минуту. Ровно минуту. Он считал секунды, он знает.

– А-а-а!!! – раздалось в коридоре.

Машка уже начала заходить обратно в комнату, когда Эдик собрался с силами и подскочил на ноги:

– Ты живёшь не одна? Почему не предупредила? – вопросы выскользнули изо рта быстрее, чем шатен успел их обдумать. В прошлый раз, когда он произнёс такие слова, ввязался в историю с бывшей.

– Потому что, первое. – девушка вскинула указательный палец прямо к носу собеседника – Я не обязана о таком сообщать тунеядцу. И второе, – средний палец вылез следом – Я живу одна.