Неестественные причины. Тайна Найтингейла

— Вы не воровка, — немедленно возразила мисс Тейлор. — Вы украли один раз: это совсем другое дело. У каждого из нас бывали в жизни такие поступки, за которые нам стыдно, и мы сожалеем о них. Просто вы узнали кое-что про себя, узнали, что можете совершить, и это поколебало вашу уверенность в себе. И теперь вам придется жить, зная это. Мы начинаем понимать и прощать других людей только тогда, когда научимся понимать и прощать самих себя. Вы никогда больше не украдете. Я это знаю, и вы тоже. Но вы украли однажды. Вы способны украсть. Осознание этого спасет вас от чрезмерного самодовольства и самоуспокоенности. Это поможет вам стать гораздо более терпимым и отзывчивым человеком и очень хорошей медсестрой. Но только если вы не будете постоянно подогревать в себе чувство вины и мучиться угрызениями совести. Можно смаковать эти переживания, но они не помогут ни вам, ни кому-либо другому.

Девушка подняла на нее глаза:

— А полиция обязательно должна знать об этом?

Это был, конечно, трудный вопрос. И на него мог быть только один ответ.

— Да. Вам придется рассказать им все так же, как рассказали мне. Но я сначала переговорю со старшим инспектором. Это новый сыщик, на этот раз из Скотланд-Ярда, и, мне кажется, он умный и понимающий человек.

Такой ли он на самом деле? Откуда ей знать? Первая встреча была столь короткой: взгляд, касание рук — и все. Может, она просто успокаивала себя мимолетным впечатлением, что перед ней был человек, обладающий знаниями, опытом и творческим воображением, и что он сможет разгадать загадку двух смертей с минимальным ущербом как для невиновных, так и для виноватых. Она интуитивно чувствовала это. Но насколько это чувство обоснованно? Она поверила рассказу Дэйкерс, но ведь она была склонна поверить. А как подействует эта исповедь на полицейского, перед которым множество подозреваемых и ни одного выявленного мотива преступления? А тут-то мотив был. Все будущее самой Дэйкерс и ее матери. К тому же Дэйкерс вела себя довольно странно. Действительно, она переживала больше всех, когда умерла Пирс, но удивительно быстро взяла себя в руки. Даже под напором вопросов полиции она не выдала свою тайну. Что же тогда ускорило ее душевный разлад, вылившийся в признание и угрызения совести? Только ли шок от того, что она обнаружила труп Фэллон? И почему смерть Фэллон вдруг сломила ее, если она не была ни в чем замешана?

Мисс Тейлор снова задумалась о Пирс. Как мало на самом деле мы знаем о каждом из учащихся. Пирс, если уж задумываться о ней вообще, была типичным примером серой, добросовестной, непривлекательной ученицы, которая, ухаживая за больными, вероятно, восполняла недостаток других занятий и удовольствий, в каждом медучилище всегда была одна такая ученица. Трудно было отказывать им, когда они подавали заявление о приеме, потому что они прилагали к этому более чем приличный аттестат об образовании и безукоризненные характеристики. И в общем, из них выходили неплохие медсестры. Разве что очень хорошие сестры из них получались редко. Но вот что интересно. Если у Пирс было столь сильное тайное стремление к власти, что она могла использовать вину и страдания этой девочки ради самоутверждения, то, значит, она была вовсе не такой уж заурядной и неспособной. Она была очень опасной молодой особой.

И она очень умно все подстроила. Выждав неделю, чтобы быть вполне уверенной, что деньги истрачены, она не оставила Дэйкерс никакого выбора. Девочка вряд ли уже могла заявить, что поддалась внезапному порыву, но намеревалась вернуть деньги. И даже если бы Дэйкерс решила признаться, скажем, главной сестре, все равно пришлось бы рассказать обо всем Харпер: уж за этим Пирс проследила бы. И только Харпер могла бы решить, доводить ли дело до судебного преследования. Наверное, можно было бы повлиять на нее, уговорить ее сжалиться. А что, если нет? Почти наверняка Харпер рассказала бы все отцу, а главная сестра не могла представить, чтобы мистер Роналд Харпер сжалился над кем-то, кто польстился на его деньги. Хотя знакомство с ним было кратким, мисс Тейлор многое о нем узнала. Он приехал в больницу через два дня после смерти Пирс — крупный, представительный, энергичный мужчина в громоздком, на меховой подкладке, спортивном пальто. Без предварительных объяснений он разразился заранее приготовленной тирадой, обращаясь к главной сестре так, будто она — рабочая в его гараже. Он не позволит своей девочке ни минуты оставаться в доме, где разгуливает на свободе убийца, и плевать ему на полицию. С самого начала эта учеба в медучилище была дурацкой затеей, и теперь этому наступит конец. В любом случае его Дайан работать не придется. Ведь она помолвлена, вот так-то! И к тому же чертовски хорошая партия! Сын его партнера. Они могут поторопиться с женитьбой, вместо того чтобы ждать до лета, а пока что Дайан может жить дома и помогать в конторе. Короче, он забирает ее с собой, и пусть только кто-нибудь попробует задержать его.