Нефор (СИ)

Гарик вынул из левого кармана гоп-пачку и устало подумал: «И почему у них всегда рожи такие, будто только что из бани… Точно фонари, хоть путь в ночи освещай». Багровый взял пачку исколотыми пальцами, прикурил, молча выдал по сигарете двум остальным, тут же заложившим их за уши, и сам затолкнул пачку обратно в косуху. Обшарил карман изнутри и вынул клешню. Гарик расслабленно выдохнул и посягнул продолжить путь, но в плечо его уверенно упёрлась ладонь:

– Стой, стой, мль. Погоди.

Багровый достал из штанов горсть семечек, щёлкнул и сплюнул.

– А ты чё, это… Меломан что ли?

Последнее слово он произнёс почти по слогам, вкладывая в него какую-то особую значительность.

– Ну да.

– Ммм, – удовлетворился ответом багровый.

У него явно была масса свободного времени.

– А у тя, слышь, это… Какое погонялово?

– Гарик.

– Чё?

– Гарик!

Мутные пуговицы угрожающе выпучились на ярко-багровом фоне:

– Слышь, чушок, – прорезался внезапный голос, – я тя спрашиваю про погонялово, мль! Ну, типа, как тя там в этой вашей тусовке кличут? Ну, Череп, там, или Вурдалак, или Мудак? Вы же это…

Он оскалил зубы и, выставив из кулака указательный палец с мизинцем, обнаруживая чувство ритма, синхронно потряс рукой и бритостью макушки.

– Вы же, типа, это… Хэви-метал, да? Все дела, мль. Да?

– Да.

Краснолицый замер, ещё больше выпучил глаза и прогаркал Гарику в лицо:

– Чё ты дакаешь! Я грю, звать тя как, чертила?!

В нос Гарику смрадно ударило кислой смесью дрянного пива и анаши.

– Бес.

Тройной гогот разразился на весь парк такими децибелами, что стая голубей, мирно пасшаяся неподалёку, в панике сорвалась и разлетелась по деревьям. Двое оказались сзади и заходились в истерике, хлопая себя ладонями по коленям и окружая. Глаза Гарика задвигались, тело выпрямилось, рука в кармане вцепилась в «бабочку».

– Кто-кто ты? – перешёл на ультразвук краснолицый. – Бес? Чёрт ты лысый, блядь!

И кулак врезался неформалу в живот. Дыхание перехватило, рука вылетела из кармана, оставив нож внутри. Гарик скрючился, но не успел издать и звука, как тут же получил второй удар – по тыльной стороне колена – от кого-то сзади. Он повалился на землю и прерывисто захрипел. Прижал колени к груди, закрыл виски ладонями и приготовился. Но кроме очередного залпа крякающего хохота больше ничего не произошло.

Гогот прекратился удивительно внезапно и почти сразу. Троица вернулась на скамейку, «псссс» – открыла пиво, молча отхлебнула по очереди и затрещала семечками, внезапно утратив интерес к физическим упражнениям.

Гарик поднялся, зная, что больше ничего не последует, и, прихрамывая, побрёл в конец парка.

Покинув парк, он пересёк улицу, и перед ним выросло шестиэтажное серое здание с обшарпанным фасадом. На табличке центрального входа значилось: «Первая городская больница города Градска».

У входа – худощаво и небрито – вертелся человек с сигаретой в зубах и яркими фингалами под глазами. На нём болтался чёрный балахон с надписью «ДДТ». Бандана пестрела анархистской символикой и буквами «Г» и «О». Разглядев Гарика, он отбросил сигарету и в три прыжка оказался рядом. Они поприветствовали друг друга хлёстким аплодисментом.

– Ну? Что произошло-то?

– Проникающее в живот произошло.

Дуст оглянулся по сторонам и затараторил, надрываясь от шёпота:

– Вчера ты домой свалил, а мы с Костяном ещё по пиву решили.

– Вдвоём?

– Да. Все уже рассосались потихоньку. Тут Вентиль подваливает. Мол, то-сё, пацаны… Сейшн вообще забойный вышел. Это… Молодцы, мол, пойдёмте пивка накатим. Он, типа, ставил.

– Ну.

– Ну, мы к скверу отошли, за перила, как обычно. Вентиль за пивом погнал, а мы с Костяном стояли, курили, нормально всё было, тихо. Это… Тут из сквера четверо выруливают, по ходу, в дрова угашенные.

Дуст выковырнул из балахона сигарету и жадно прикурил.

– Ну вот. Нас увидели – и, по сценарию, короче: «О! Ниферы, ёпт!».

Тут он очень похоже изобразил утиный манок.

– Алё, ниферы! Сигареты есть, типа? Ну, у меня кончились, и у Костяна тоже только гоп-пачка оставалась. Он лысому протягивает, а тот: ты чё, гандон, фуфло мне суёшь! Свои давай! Ну, знаешь же, мне-то по барабану, а Костяну спьяну башню рвёт. Он в карман полез, типа за пачкой, чего-то там поелозил, и кастетом лысого как приложит!

Он изобразил правой рукой апперкот.

– По-любасу, челюсть раскрошил. Вентиль уже с пивом подбегал – он второго сзади по башне бутылкой грохнул.

Дуст крепко затянулся.

– А ты?

– Я вообще ничего сообразить не успел – мне от третьего прилетело. Да… А четвёртый, сука, Костяна-то и пырнул. И пяти секунд, наверно, не прошло. Тут они оба втопили. Это… Вентиль за ними погнался, да толку-то. Он скорую с ментами и вызвал.

– А те двое?

– Так и лежали, пока менты не упаковали. Когда они в бессознанке валялись, мы с Вентилем им шнурами гитарными руки за спинами связали и до ментов на них верхом просидели.

– И что менты?