Негасимое пламя

Почему? Что послужило главной причиной ее смерти? Этот вопрос возник у обоих — Дэвида и Мифф, когда они переступили порог гостиной, где их уже ждали Нийл и Гвен. Удрученные горем, они заключили друг друга в объятья и дали волю слезам. Увидев свою младшую дочь, Дэвид тотчас привлек ее к себе и прижал к груди; переживания оставили на ее лице такой глубокий след, что она казалась тенью прежней Гвен. Дэвид чувствовал свою вину перед ней и Клер; это не поддавалось определению, но он знал, что несет ответственность за то, что случилось с ними.

Когда он увидел Клер, недвижно лежащую в постели со слабой улыбкой на устах, он опустился перед ней на колени, мучительно сожалея, что уже не сможет испросить у нее прощения в том, что еще недавно пренебрегал ею; уверить в своей нежной любви и благодарности за ее преданность ему и семье в течение долгих лет, проведенных вместе. Хотя у них и были разные взгляды на жизнь, все же они жили счастливо до последних месяцев. Но и тут разрыва не произошло, их дружеские отношения не были нарушены.

Раскаянье мучило Дэвида, и все же он не мог сожалеть о принятом решении, которое заставило его покинуть Клер и их узкий домашний мирок.

«Бедная Клер!» — думал Дэвид. В воспоминаниях ему явилась хорошенькая, изящно одетая девушка, в которую он влюбился когда-то. Она была пятью годами старше его, но казалась моложе. Когда они поженились, Клер была настолько не искушенной в житейских делах, что имела весьма слабое представление о том, как достаются деньги. Она знала, что их нужно зарабатывать, но каким образом — никогда не давала себе труда поинтересоваться; не интересовалась она и тем, почему их не удавалось заработать в том количестве, в каком хотелось бы.

В первые же годы супружеской жизни, когда начались всякого рода трудности, она поняла, что не может распоряжаться их деньгами с той легкостью, как теми, что получала прежде от своих состоятельных родителей. Того, что зарабатывал Дэвид, вначале не хватало, чтобы обеспечить ее потребности и нужды их растущей семьи. Когда же финансовое положение Ивенсов несколько упрочилось, она стала меньше беспокоиться о семье, но по-прежнему не знала цены вещам и беспечно относилась к расходам. Лишь бы она и дети имели все необходимое — о большем она не тревожилась.

Клер вся растворилась в заботах о детях. Но дети росли и выходили из-под ее опеки, поглощенные собственными интересами. Эти интересы были ей чужды. Клер не понимала, как может Мифф интересоваться делами профсоюза или Нийл — отдавать все свое время научным занятиям патологоанатомией; она воспринимала его увлеченность работой исключительно как честолюбивое стремление выдвинуться молодого, подающего надежды врача. Беда, которая случилась с Гвен, привела ее в отчаянье и полную растерянность.

Она была воспитана в религиозном страхе перед «низменными вожделениями плоти» и не могла преодолеть отвращения к физической стороне любви.

Мрачный покой дома, скорбевшего по усопшей, нарушался время от времени воем собаки Клер и всхлипываниями Герти, пытавшейся ее успокоить.

— Проклятье! — простонал Дэвид, когда Мифф вошла к нему в комнату. — Нельзя ли унять этого пса?

— Я запру его в сарай, — пообещала Мифф. — И вот что, папа, — продолжала она, стремясь вывести Дэвида из оцепенения, — нужно послать объявление в газету… И вообще впереди много дел…

— Разумеется, — с беспокойством встрепенулся Дэвид. Для него было почти облегчением освободиться от бремени дум. — Я позабочусь обо всем.

Он взял себя в руки и обдумал все, что следовало сделать: достать свидетельство о смерти, зарегистрировать кончину, поехать в похоронное бюро, отдать все распоряжения относительно похорон. Погребение на кладбище или кремация — что предпочла бы сама Клер? И какого священника пожелала бы она пригласить, чтобы отслужить панихиду, и где — на могиле или в крематории?

Бизнес, связанный со смертью, ужаснул его. Оказалось, что церемония погребения, до мельчайших подробностей разработанная, согласно закону и обычаю, совершенно не оставляет времени для печали и слез. Фирма, ведавшая похоронными делами, куда он позвонил, действовала быстро и исполнительно, но переговоры с ее елейными представителями относительно вида и стоимости услуг выматывали все нервы. Какого рода гроб должен быть доставлен? «С украшениями? Может быть, дубовый, с серебряными ручками, обитый внутри белым атласом? Катафалк, конечно, современный, а сколько карет для провожающих?»

— Боже мой! Делайте все, что нужно и как положено! — единственное что мог вымолвить Дэвид.

На следующее утро непрерывно звонил телефон, друзья и родственники выражали соболезнование; пришло множество писем, в том числе и открытки от мастерских, принимающих заказы на памятники и надгробные плиты. Из глубины сада доносился вой собаки Клер, запертой в сарае. И Герти горестно распевала «Спасенный Иисусом» и

Мы соберемся у реки,Прекрасной, прекрасной реки,Мы соберемся у реки,Что течет у престола господня.