Негодование Харухи Судзумии

Думаешь, всё-таки нужно объяснение?..

Неприятно слушаться Коидзуми, но похоже, что в этот раз лучше было последовать его совету. Всё-таки, мышление Харухи — его специальность.

Нет, стойте. Чего я вообще волнуюсь за мнение Харухи? Она сама навязала мне этот романтический рассказ, а я просто выполнил бестолковое приказание, как смог — то же и Нагато и Асахина-сан. Если уж ищете виноватых, ругайте Харухи — нечего было без спросу место главного редактора занимать.

Видя, как я таращусь в буквы на поверхности ЖКД-монитора, Коидзуми сдержанно усмехнулся:

— Вот уж не стоит так из-за этого мучаться. К тому же, раз я всё понял, то Судзумия-сан и подавно поймёт. Прежде, чем тебя допрашивать… о-па!

Коидзуми схватился за карман пиджака, откуда донеслось гудение, точно там бился жук.

— Минуточку…

Достав телефон, Коидзуми глянул на экран:

— Кажется, наклюнулись кое-какие делишки. Мне придётся ненадолго уйти. Нет-нет, не бойся, не то, о чём ты думаешь, просто доложиться надо кое о чём.

Бросив это на прощание, Коидзуми прошествовал вон из комнаты с улыбкой на лице. Кто знает, может, он-то как раз ушёл встречаться тайком с какой-нибудь школьницей. С его-то ушлым видом! Не удивлюсь, если у него по секрету от нас есть такая вторая, обыкновенная жизнь.

Я остался один на один с погружённой в чтение Нагато.

Нагато даже не поднимала лица. Я думал о чём-нибудь заговорить с ней, но меня всё ещё одолевали сомнения. Писать ли ненужное дополнение?

В полной тишине, сохранив написанное подобие рассказа, я открыл новый текстовый файл. Белое окно возникло на мониторе.

Попробую и посмотрю, что получится. Как сказал Коидзуми, парочки предложений хватит.

Тук-тук-тук, — я застучал по клавишам. Вышло так коротко, что даже проверять было нечего, я сразу отправил текст на печать.

Когда я хорошенько изучил выползший из принтера листок, мне захотелось весь абзац удалить. Не могу я так. Хоть дело давнее, а всё равно стыдно.

Сложив новоявленную последнюю страницу рассказа, я убрал её в карман пиджака.

И в ту же секунду:

— Танигути опять сбежал! Завтра свяжу его, и пускай доделывает! Тебя тоже, Кён. Дописывай быстрее, а то главный редактор разозлится!

…в комнату вбежала Харухи.

И заметила мой черновик, который Коидзуми бросил на столе.

Эй, погоди!

Нисколько не посчитавшись с моим возражением, Харухи молниеносным движением овладела распечаткой. Усевшись за свой стол, она стала не спеша её читать.

Не в силах решить, то ли сдаться, то ли повторить свой протест, я наблюдал за выражением на лице главного редактора, владелицы решающего слова.

Хотя поначалу Харухи ухмылялась, к середине рассказа улыбка с её лица пропала, за несколько страниц сменившись холодностью. Но когда она отложила последний лист, её настроение опять поменялось.

Редкостное зрелище. Харухи была поражена.

— И это всё?

Я скромно кивнул. Нагато ничего не ответила, разглядывая страницу книги. Асахина-сан ушла по делам, Коидзуми придумал какой-то повод и смылся. Раскрыть Харухи лишние подробности было некому.

И вот…

Положив рассказ на стол, Харухи снова повернулась ко мне.

И рассмеялась — точно, как Коидзуми:

— Ну а соль?

— Какая соль? — сделал я глупый вид.

Харухи улыбнулась так кротко, что мурашки по коже:

— Не могло же на этом всё кончиться? Что стало с этой девочкой, Миёкити?

— Не знаю… Может, живёт где-нибудь долго и счастливо…

— Да ладно тебе. Всё ты знаешь.

Одна рука Харухи лежала на командирском столе — она так и перемахнула через него, подскочив ко мне. Я и дёрнуться не успел, как она схватила меня за галстук. Вот балда! Мне же шею давит!

— Хочешь, чтоб я отпустила — говори! Всё говори!

— Что всё-то?! Это рассказ. Выдумка! «Я», который там, это не я, а вымышленный литературный герой. И Миёкити тоже.

Харухи подтягивала моё лицо всё ближе к себе, сдавливая мою шею всё крепче. Чёрт, скоро я задыхаться начну.

— Меня не проведёшь, — сказала она звонко, — Тебе правдивого рассказа не сочинить, я сразу знала. Я думала, ты услышанное от кого-нибудь перескажешь, рассказ знакомых каких-нибудь. Но этот рассказ, мне ясно, написан по памяти. Твоей.

Глаза Харухи горели огнём.

— Кто такая эта Миёкити? Кто она тебе?!

Галстук сжался до предела, и мне пришлось сознаться:

— Просто знакомая… Домой иногда приходила, ужинали вместе.

— И только-то? Добавить ничего не хочешь?

Я автоматически накрыл рукой карман пиджака. Харухи этого было достаточно:

— Ага-а! Вот ты где окончание рассказа прячешь. А ну отдавай!

Ну и нюх у неё! Не могу не поразиться. Правда, не успел я рот открыть, чтобы поразиться вслух, как Харухи уже напала на меня.

Просунув правую ногу между моих ног, она подсмотренным где-то движением сделала мне прекрасную внутреннюю подножку.

— Ва-а?! — завопил я почём зря.

Овладев моим телом, Харухи повалила меня на пол. Она уселась на мне сверху, как на лошади, и попыталась запустить руку под пиджак. А я пытался сопротивляться.

— Юки, иди помоги! Подержи Кёна за руки!

С этим воплем она принялась стягивать с меня пиджак. Эй, эй, ты вообще всякий стыд потеряла? Ограничься раздеванием Асахины-сан! Извращенка!

— Харухи, хватит!