Негоциант

Несмотря на фантастические темпы выздоровления, рана все еще беспокоила, и для удобства передвижения тот самый плотник, что мастерил коляску, подарил мне на удивление изящную трость с тонким рисунком и набалдашником в виде медвежьей головы. К чему была такая щедрость, я лично тогда не понял, но бородач с улыбкой прошептал, что тросточка непростая, а если что и в драке сгодится.

— В ней, — топорща от смущения бороду, вещал мужик, — специально для вас, господин негоциант, болванка железная вставлена. Так что если кто опять решит дела лихие творить, вы ею его легко успокоите.

Поблагодарив за изящную вещицу доброго мастера, я захромал к уже дожидавшемуся меня экипажу. Впереди повозки, запряженной четырьмя скакунами, перетаптываясь от нетерпения, гарцевали конные охранники, грозно посверкивая не зачехленными алебардами. На козлах сидел веселый малый в темной ливрее, а барон и Зимин стояли около распахнутой дверцы и о чем-то совещались вполголоса. Славик был раздосадован, а сам Ярош хмур и невесел. В кулаке Грецки сжимал очередную депешу из столицы.

— Садись, брат негоциант, — кивнул Славик, пошире распахивая передо мной дверь.

Закинув внутрь палку, я залез в кабину и, поудобнее устроившись на сиденье, оглядел лица товарищей.

Последним заскочил в кабину Ярош и, крикнув кучеру: «Трогай», — плюхнулся на лавку рядом со мной.

— Что-то с вами нехорошо, господа хорошие, — резюмировал я. — Вид такой, будто горчицы съели вместо сахара и только сейчас осознали досадную промашку.

— В столице дела дрянь, — признался Зимин, кивая в сторону бумаги, все еще зажатой в кулаке барона.

— Дрянь, — охотно согласился барон.

— Ладно, — тяжело вздохнул я, поморщившись от снова начавшей ныть раны. — Просвещайте.

Ой, не так представлял я себе работу главного торгового представителя.

Быть политиком и быть торговцем по сути одно и то же. Ведя деловые переговоры, ища выгоду для компании и возможные ловушки в бесконечной череде строк контракта, ты должен, нет, ты попросту обязан быть дипломатом. Что такое дипломат, понять достаточно просто, но не так легко применить на практике. Хорошая собачка, хорошая, — бормочешь ты, глядя в ощеренную пасть пса, пока, наконец, не нащупываешь за спиной палку. Образно, конечно, но суть дела отражает.

В этом мире, мире своих устоев и нравов, диких для обычного цивилизованного человека, воспитанника двадцать первого века, предстояло быть одинаково и тем и другим, и чего нужно больше, я понять не мог. Голова шла кругом от вестей, заключенных в бумаге, которую Грецки недавно прочитал.

— Плохо дело в столице, — нахмурился барон, лицом став еще темнее. — Негоциантскому представительству оказана великая честь устроить прием в честь Его Величества, на котором по протоколу будут присутствовать торговые и родовые представители всех негоциантов за дверью.

— Что же тут плохого? — удивился я. — Ну устроим прием в особняке. У нас же есть особняк, так, господин барон?

— Дело не в помещении, а в протоколе, мой друг, — покачал головой Ярош. — Король, да и весь двор имеет привычку строго его придерживаться, а ввиду последних событий прием провалится, и с таким треском, что степняки на границе услышат.

— Барон! — Я с недовольством посмотрел на своего провожатого. Очередная особо удачная кочка заставила охнуть и схватиться за бок. Чертова рана, как же ты некстати. — Перестаньте говорить загадками. Вы же вроде наш партнер, я так понимаю.

— Партнер, — печально кивнул Ярош.

— Ну тогда?

— Все просто. Протокол. По нему проклятому первое лицо государства на приеме обязаны встречать две официальные персоны. Первой, как вы поняли, является старший торговый представитель, а второй наследник или наследница торговой компании. В качестве последней до недавних пор выступала дочь господина Подольских, госпожа Клара.

— Почему в прошедшем времени? — тут же насторожился я.

— Пропала, — развел руками барон. — Третий день никто найти не может. Девушка не из робкого десятка, виртуозно владеет стилетами, чему обучалась у главы гильдии убийц два года кряду, так что простое ограбление я бы исключил, да и не полезут уголовники к персоне столь странного и туманного ранга. Они же тоже не дураки.

— На нас же полезли, — напомнил Зимин прошлую стычку с лесными разбойниками, — да так, что еле ноги унесли.

— Ищут? — поинтересовался я.

— Еще как. — Барон откинулся на спинку и задумчиво уставился в потолок. — Та же гильдия убийц, где у девушки немало друзей, с ног сбилась. Тут дело даже не в пропаже самой персоны, а в том, что её отсутствие не подлежит афишированию.

— Давайте по порядку. — Я вытащил из пачки сигарету.

— Смердящие палочки? — Барон скосил глаза в мою сторону. — Дайте одну, а то нервы шалят не в меру.

Пожав плечами, я протянул Ярошу сигарету, и тот закурил, щелкнув миниатюрным «Крикетом» в кожаном чехле.

— Значит, так, — начал я. — Вот вы все толкуете о гильдии убийц. Они что, и вправду убийцы?