Негоциант

Остановившись у большой лавки с домотканой одеждой, я с пристрастием принялся копаться в развешанных на жердях платьях и куртках, чем тут же привлек внимание дремавшего в дальнем углу купца. Вещи в лавке в основном были теплые, а зима миновала, так что обычного ажиотажа внутри не ожидалось. Даже мальчишка-зазывала, и тот, устав орать, сидел на приступке и плевал семечками в голубей.

— Почтенные господа желают приобрести куртку? — лучась улыбкой, поинтересовался продавец. — Так есть они, любых фасонов, цветов, с любым количеством карманов. Все, что только душа пожелает.

— Хороший у тебя товар, — похвалил я, — добротный, вот только одного не понимаю. Ремни вроде есть, вон целый клубок, а подтяжек не видно.

— Что еще за подтяжки? — насторожился мужик.

— Иноземная вещь, — улыбнулся я, распахивая сюртук и показывая аборигену заморскую диковинку, не входящую в список запрещенных товаров. — Очень удобно. Купил себе портки, а вдруг похудел. Надел подтяжки и гуляешь себе. И ты доволен, и обновку выбрасывать не надо, или чего хуже, ушивать. Так ведь, бывает, ушьют, что и смотреть противно. Прошелся я по базару, смотрю, ни у кого нет, вот решил у тебя поинтересоваться, да тоже не нашел.

— Вещь иноземная, да дорогая небось? — с прищуром поинтересовался торговец.

— Иноземная, — подтвердил я. — Дорогая. Да нет её ни у кого. Представляешь, как пошла бы твоя торговля, если бы к штанам ты бы еще подтяжки мог предлагать?

— Да… — Мозолистые пальцы мяли эластичную резинку подтяжек. — Такого не видел, а ведь просто-то как.

— Просто-то просто, — вновь улыбнулся я, — да только из одного материала. Каучук называется. Могут его в королевстве тонко вырабатывать?

— Не знаю, — смутился продавец. — Из каучука что? Подошвы мягкие да мячи делают. В остальном вроде и не потребен.

— Интересно?

— Дорого.

— А ты не один решай, посоветуйся с товарищами. Вон у вас сколько товара залежалого. Его к зиме либо моль побьет, либо мыши погрызут. Одни убытки.

— Хорошо, иноземец, — кивнул купец, окончательно признав во мне и Славике иноземных негоциантов. — Посоветуюсь.

— А как решите что, — подмигнул я, — ищите меня в доме Подольских.

Природная осторожность и расчетливость боролись сейчас в голове продавца с авантюризмом и жаждой легкой наживы. Шагнуть в один миг из простых лавочников в знатных торговцев — предложение было более чем заманчивым.

— Неужели у них нет подтяжек? — удивленно прошептал Зимин, когда мы наконец выбрались на улицу.

— Видать, нет, — улыбнулся я. — Эти парни все и всегда знают, иначе торговой удачи не будет.

— Думаешь, заинтересовался?

— Уверен. Понимаешь, почему местные власти ввели заградительные пошлины и четкую регламентацию ввоза товара, пусть даже и из тех материалов, что существуют в королевстве? Положим рынок на лопатки за одну неделю, а заодно массу народа разорим.

— А нас на колья и в огонь? — предположил Славик.

— Если не хуже. — Вытащив из кармана сигарету, я щелкнул зажигалкой, чем вызвал немалый интерес снующих вокруг горожан. — Крах экономики никому пользы не принесет. Деньги деньгами, а революция — дело нехорошее.

Краем глаза я заметил, как торговец куда-то послал своего мальчишку-зазывалу, а сам, жестикулируя и округляя глаза, доказывал другому продавцу, поменьше его ростом, но шире в плечах, все достоинства таинственных иноземных поддерживателей порток.

Первый мой контракт на должности старшего торгового представителя можно было считать подписанным.

По городу нагулялись мы достаточно быстро и, решив перекусить, зашли в один из бесчисленных трактиров, что всегда существовали недалеко от больших торговых площадок и жили в основном за счет покупателей, набегавшихся за день и нагулявших волчий аппетит.

— Главное — не отравиться, — тихо пояснил Зимин, жадно втягивая ноздрями запах жаркого, доносившийся с кухни. — Тут же как? Небось, всю дрянь посетителям тащат. С голодухи что не проглотишь? Да еще нахваливать будешь.

Теория заговора работников общепита существовала всегда, а слухи, гуляющие в умах простых обывателей, один другого страшнее, заставляли закрывать глаза и дрожать мелким бесом, борясь с чувством голода, торопясь туда, домой, к родному холодильнику. Вместилищу кастрюлек с супом и домашних котлет, где нет ни тараканов, ни мертвых кошек или, того хуже, пальца неосторожного работника мясного цеха, что недавно обнаружили в ларьке около метро в пирожке с ливером.