Читаем Нэй: мой любимый Прародитель (СИ) полностью

Нэй: мой любимый Прародитель (СИ)

Мы ввалились в полутёмный коридор, к счастью, совершенно пустой, и Ангелика наконец-то отпустила мою руку.

Резко развернувшись, она зашипела, как разъярённая кобра:

— Нэй, что ты вытворяешь??? Это же уму не постижимо!!! И после этого ты хочешь, чтобы я считала тебя взрослым??? Да так только пятилетки поступают!!! Зачем ты напился? Зачем оскорбил и унизил полковника??? Зачем открыл свои способности прилюдно???

Ее голос перерос в крик, а я поморщился и отступил к стене. До меня начал доходить масштаб того, что я сотворил, но в этот момент внутри у меня поднялась накопленная обида, а алкоголь быстро развязал язык.

— А ты почему позволяла себя лапать, Ангелика? А-а? Или, возможно, вы с полковником уже любовники? Может, именно поэтому ты не стала брать меня в полет??? Я уже мешаю??? Тебе нужна свобода от меня???

Ангелика едва не задохнулась от возмущения и первые мгновения просто сжимала кулаки — красная от ярости. Не найдя слов, она опустила на мою щеку хлёсткую пощечину, которую я не стал останавливать, хотя мог…

Лицо обожгло болью, отрезвляя, но не принося облегчения. Я понял, что больше не могу просто молча наблюдать и изводиться.

— Не смей так говорить со мной… — процедила Ангелика, но я сорвался и, оттолкнул ее, всем весом прижав к стене, а запястья заключив в капканы своих рук.

На мгновение на ее лице появилось испуганное выражение, но быстро исчезло. Ангелика попыталась вырваться, но я не отпустил. Вино сделало меня отчаянным.

Я наклонился к ее лицу и с укоризной зашептал:

— Да, я сейчас противен тебе, я знаю. Да, ты уже, наверное, жалеешь, что связалась со мной, но я заявляю тебе: я не отступлюсь! Я буду снова и снова завоёвывать тебя, потому что… я совсем не тот, кем ты меня считаешь. Мое тело скоро изменится, станет достаточно крепким и сильным, и я сделаю все, чтобы ты сдалась! Я не ребенок, Ангелика! Я не мальчик!!! И я хочу тебя не из-за ребяческой прихоти… Ты для меня ВСЁ!..

Я шептал ей эти слова почти в самые губы, продолжая пристально смотреть в глаза. Я видел, я чувствовал, как она дрожит в моих тисках, но впитывает каждое слово. Находясь на грани между гневом и удивлением, Ангелика, тем не менее, перестала вырываться и всматривалась в мои глаза с не меньшим вниманием, чем я в ее.

— Ангелика, я тебя ему не отдам… — прошептал я последнее и… опустил взгляд на ее губы.

Они манили меня и заставляли замирать. Я жаждал к ним прикоснуться и испить из них недоступную мне сладость. Сладость, которой я еще никогда не обладал.

Потому что любил — впервые!

Несмотря на потерянные воспоминания, я точно это знал.

И я сделал это!

Рывком рванул к ее губам, приникая к ним, как к источнику, погружаясь в омут безумия и оживших мечтаний.

Ангелика от неожиданности дернулась, пытаясь увернуться, но я надавил своим телом сильнее, языком раскрывая ее губы, и через мгновение она затихла, словно признав свою капитуляцию.

Ее губы были мягкими, пахнущими вином и специями, а я начал млеть от восторга. Отпустил её руки, хватая ее затылок ладонью и заставляя шею выгнуться мне навстречу.

Некоторое время Ангелика была замершей статуей в моих руках, но потом всё же робко ответила на поцелуй, позволив повторно захватить свою нижнюю губу в плен, а после и вовсе потянулась к моей шее, обвивая ее и разрешая прижаться к себе еще крепче.

Я возликовал и обрушил на нее весь свой подсознательный опыт чувственных поцелуев.

Думаю, опыт у меня был.

Мы целовались бурно, бесстыдно, страстно. Я даже забыл, как меня зовут. А может, с памятью еще и вино подсобило, потому что рядом, по-моему, ходили люди, а нам было глубоко наплевать

Я поднялся на уровень великого блаженства.

Даже за свои прошедшие тысячи лет жизни я еще никогда не был так счастлив.

Разум не помнил, но сердце кричало мне об этом во всю свою мощь…