Неидеальная пара

– Хотя первые пять лет твоей жизни, надо сказать, он с завидным постоянством нарушал этот запрет, – продолжил Эйдан с весельем в голосе. – Неделями пропадал на нашей территории, вместо того, чтобы заниматься своими непосредственными обязанностями. Отец так взбесился по итогу, что официально депортировал его из Шотландии с запретом на возвращение в течение двенадцати лет. Если правильно помню, срок истекает только на Рождество.

Где-то здесь потребовалось больше количества глотков чудодейственного пьянящего напитка.

– То есть, ты мне сейчас говоришь о том, что он с самого моего рождения чует во мне пару? – ужаснулась.

И собственным словам, и озвученному факту. Да и вообще всем последним восемнадцати годам того, о ком шла речь, если уж на то пошло.

– Именно это я и говорю, – уже не столь весело усмехнулся брат. – Потому тебе никто о нём никогда не рассказывал и в Эмираты отправили без пояснений, чтобы вы познакомились в нейтральной обстановке, без лишних предрассудков с твоей стороны. Но вышло, сама знаешь. Не очень.

Обречённо вздохнула.

– Он мазохист, – вынесла вердиктом, подумала немного, ещё парочку глоточков сделала. – А я в него отвёртку воткнула, с одним из похитителей перепутала, – добавила задумчиво, – убить пыталась, потом ещё жалела, что не вышло…

– Не убила же, – пожал Эйдан плечами. – В твоей ситуации ты повела себя, как того требовали обстоятельства, и, поверь, Александр это прекрасно понимает.

Половину бутылки я уже приговорила, поэтому если бы и собиралась спорить с братом на эту тему, то сперва пришлось пережить очередное головокружение. К тому же…

– Я так родителям и не сказала, что мы метками обменялись, – протянула уныло.

Как, кстати, и брату, да и вообще кому-либо!

Но об этом я потом сообразила.

Жаль, сказанного не вернёшь.

Последний к слову моему признанию нисколько не удивился. Более того:

– Я – тоже. Подумал, раз уж всё случилось, не изменить, то и спешить некуда. Тем более, ты обратно в Эмираты не спешишь, а им же обязательно причины выдать придётся, а там и до всего остального недалеко. Лучше мы с тобой ещё немного спокойно поживём, да? Может и ты за это время переосмыслишь всё произошедшее, с Алексом как-то договоритесь, прежде чем до всех дойдёт, что к чему.

Не сказать, что он был совсем не прав…

Но!

– Я не буду договариваться с мужиком, который сперва одной милые речи поёт, а потом завтрак в постель другой несёт, – постановила мрачно. – То, что я ему метку под воздействием афродизиаков поставила, ещё не значит, что я смирюсь с его кобелиной натурой, пусть хоть трижды он мне теперь пара и в дальнейшем будет хранить верность до конца дней своих, потому что Лунная и наши метки ему не позволят обр-р-ратное! – последнее откровенно прорычала.

А бутылочка моя целительная, к сожалению и вовсе жалобно хрустнула под пальцами, после чего сломалась.

– Это называется ревностью, – сумничал старший брат, с иронией подглядывая на меня, но совсем недолго, почти сразу посмурнел. – И что там за другая? Поподробнее об этом, будь добра.

Доброй меня в принципе назвать сложно, а если уж речь об оборотне, к которому я изначально только самые кровожадные порывы испытывала, так и вовсе рассчитывать не приходится.

– Откуда мне знать, какие у него там подробности с ней были? – возмутилась, ссыпая осколки стекла с рук, глядя на то, как тут же затягиваются мелкие ранки. – Так говоришь, будто из нас двоих это я за ним издалека следила, а он не в курсе был… – шумно выдохнула и кое-что ещё припомнила: – Представляешь, он даже знает, что я ем на завтрак!

– Ну, его знания легко объясняются тем, что отец постоянно слал ему заметки о тебе, фотографии разные, да и я во время наших встреч много о тебе рассказывал, – стало мне очередным откровением. – Точнее, мы только о тебе и говорили, – проворчал Эйдан, показательно закатив глаза. – И уж точно я ни разу не видел рядом с ним никакой другой женщины. В этом можешь не сомневаться. Он на них всех не смотрит даже, точно тебе говорю.

– Да-а? – протянула ехидно. – Ты ещё скажи, что мне всё это показалось или приснилось, или я вообще всё сама придумала! Я собственными ушами слышала, как он с другой девушкой мило воркует и всё такое! – от переполняющего негодования аж на ноги подскочила. – А знаешь, я ведь уже поняла, что ты в любом случае его выгораживать будешь из этой… как её… мужской солидарности, во! Так что… – шагнула к оставленным под деревом личным вещам, покопавшись среди тех, доставая телефон. – Вот у него самого и спросим! – заключила, прежде чем разблокировала экран.

Правда, дальше вышла небольшая заминка.

– Спросим, – внесла некоторые поправки в свою пылкую речь, – если ты нужный номер мне подскажешь.