Неидеальные. Откровения о любви (СИ)

Отец сузил глаза, дышал тяжело, пыхтел и краснел, но пытался справиться с рвавшимся изнутри словесным поносом. Это или возраст, или я не замечал раньше его презрительного отношения к людям? Если они не подходили под его критерии, то автоматически становились людьми второго сорта. Таких было большинство, естественно. Только откуда столько уверенности, что лучше прочих? Деньги и власть — постулаты успешности сильных мира сего, остальное пыль. Неужели я с возрастом мог стать таким же? А может был таким? С Аленой как поступил: захотел и взял, не считаясь с ее желанием. Потому что мог, потому что король жизни, а она никто. Так думал, когда к себе привез и взял по праву сильного. Если бы не полюбил Алену, может и стал такой же надменной сволочью, как отец. Я отдавал отчет, кто он и каким может быть. Поэтому не стремился как можно скорее познакомить его с внуками и моей избранницей. Катюшу как-то быстро начал считать своей. Ну а чья она, если не наша с Аленой?! Если папа в принципе не примет их, то для меня выбор очевиден. Думаю, он это понимает.

— Ты не можешь променять свой брак, репутацию, будущее на безродную девицу!

— Пап, а ты сам каких бояр будешь? — не выдержал, это уже казалось смешным. — У нас род от каких царей-императоров? — откровенно насмехался.

— Моего благословения не получишь! — ответил, громко клацнув зубами. — И поддержки в совете директоров тоже!

— Ты думаешь, оно мне нужно? — вздернул бровь и поднялся. Кажется, наш разговор можно считать законченным. Подошел к двери, дернул и буквально налетел на Иру. Вот оно что! Я думал, Герман Львович с отцом новостью поделился, а это она протекции у свекра просила.

— Заходи, — кивнул саркастично, — обсудите итоги дебатов.

— Вы уже поговорили? — Ира переводила взгляд с меня на отца и обратно.

— Поговорили, — проворчал он и на меня взглянул: — Ты меня услышал, сын. Пока еще сын, — решил разыграть последний козырь.

Я устало взлохматил волосы: мне к своим детям ехать нужно и плевать, будет ли у меня самого отец. Был ли он у меня в принципе? В материальном плане да, а в эмоциональном? А важно ли это сейчас? Нет, не важно, поэтому я пошел к двери, взялся за ручку, когда услышал запальчивое:

— Отец поехал к твой Алене Романовой!

Я резко обернулся. В смысле? Для чего?

— Посмотрим, так ли ты ей дорог. Она ведь шлюха, — произнесла, смакуя последнее слово, наивно полагая, что отец сможет удержать меня. Я предупреждал насчет оскорблений. — У каждой шлюхи есть своя цена.

Я шагнул к Ире, остановился совсем близко, лацканами пиджака касаясь груди. Она шумно втянула воздух, глаза бегали, лихорадочно светясь. Я обманчиво ласково коснулся острого подбородка и сжал. Больно.

— На моем чувстве вины можно паразитировать недолго. Не обостряй, Ир, хуже будет.

— Дмитрий! — попытался одернуть отец, но у него не было власти надо мной. Вероятно, именно это и раздражало.

— Дима, — пискнула Ира, и я отпустил ее. Руки марать неохота. Третий раз уйти хотел, Бог ведь любит троицу! Но… столкнулся уже с Германом Львовичем. Да ёб вашу мать! Прорвало, что ли?!

— Хорошо, что все здесь, — он обвел нас серьезным взглядом и остановился на дочери. Савицкий хмурился, над чем-то раздумывая.

— Ты поговорил? — отнюдь не таким уверенным голосом спросила, как тот, с каким оскорбляла Алену.

— Поговорил, — подошел к бару, который прятался за деревянными створками антикварного шкафа-поставца. Налил себе виски и залпом выпил, потом на отца посмотрел: — У нас все-таки родился общий внук.

Никто не ответил ему, хотя бы потому что лично я вообще не понял, о ком он? Насколько знаю, у него нет детей, кроме Иры, а она никого не рожала. Или я чего-то не знаю?

— Я понимаю, вы думаете, что я спятил, — усмехнулся Герман Львович, — но это действительно так, — и ко мне подошел, руку протянул. Я машинально пожал ее. — Поздравляю с парнишкой. Я мельком видел Кирилла. Твоя порода!

— Герман Львович, я не совсем…

— Папа! — крикнула Ира, призывая объясниться.

— Больше двадцати пяти лет назад у меня был роман с девушкой. Она забеременела, но мы расстались. Я настаивал на аборте, но она не послушала. Оказывается, у меня есть еще одна дочь.

— Что?! — со свистом выдохнула Ира.

— Алена? — ошеломленно переспросил я. Разве такое возможно?!

— Да, — подтвердил Савицкий, игнорируя слезы на лице дочери. Он вообще на нее не смотрел. — Я когда приехал к Алене, узнал сразу, что дочь Нелльки. Такая же красивая, даже краше, — и мне подмигнул. — Дальше дело техники, точно знаю, что девчонка моя! Ух и характерная! — не скрывая восхищения, воскликнул. — Пацана уже успела родить. Видать, судьба у тебя, Дима, с Савицкими жизнь связать!

Я был потрясен. Отец задумчиво жевал губу. А как там Алена?! Для нее это настоящий шок. Получается они сестры с Ирой… Бля, с Алениной мнительностью и тяге к справедливости… Она может сделать такие выводы и принять настолько невыгодные мне решения, что буду послан в такие дремучие ебеня, что дороги назад вовек не отыщу!

— Папа! — психанула Ира. — Посмотри на меня!

Она заливалась слезами. Герман Львович только скривился.