Нейронный трип

Кончилось все тем, что она купила на полученные за статью деньги месячную дозу а-лиса и, дождавшись, когда останется одна, приняла две таблетки. Нет, Глори не хотела убить себя. Просто как-то завертелась, проглотила пилюлю, услышала звонок, ответила. Доктор Ситна спрашивал, как у нее дела. Это был их первый разговор после того, как Глори ушла к Чиперу. Нейронный модулятор ждал, а-лис проник в кровь, но без модулятора он почти не действовал на сознание. Глори разговаривала с Догаром Ситной четверть часа, затем выкурила сигарету и проглотила еще одну пилюлю а-лиса, включила нейронный модулятор и только тогда поняла, что приняла двойную дозу. Точно такая же доза отправила Парси Лейн в больницу. Глори попыталась вызвать рвотный рефлекс, но мысли уже мчались куда-то в ночь, в темную мглу внутреннего, скрытого от реальности мира.

39

Пыльная дорога извивается, неуклюже переваливаясь через усеявшие незнакомую местность холмы и каменные гряды. Глори никогда не была здесь. Глори-проститутка, которая бросила своего сутенера и начала жить с молодым Чипером. Он идет рядом. Недавно был дождь. Их одежда влажная, липкая. На улице нехолодно, но порывы ветра вызывают озноб. Вымощенная серыми природными камнями дорога взбирается еще на один холм и круто устремляется вниз, в долину, где раскинулся элитный пригород застывшего декорацией на горизонте мегаполиса. Красивые дома выстроились в ряд, щеголяя формами и дизайном. Крыши блестят на солнце. Газоны пострижены. Клумбы с цветами ухожены. Заборов нет. Все открыто, доступно. Нищий Чипер и бывшая проститутка поднимаются по ступеням, стучат в дверь. Ни хозяев, ни прислуги. Но дверь открыта. Войти внутрь, оглядеться. Роскошь и простор режут глаз.

А-лис позволяет Глори вспомнить ее убогую квартиру, где они живут с Чипером. Видение четкое и ясное. Реальность вызывает тошноту и зависть. Теперь а-лис заставляет Глори смотреть на дорогие стулья у барной стойки. Она хочет иметь такие же стулья, хочет такую же кухню и барную стойку. И неважно, сколько это все стоит!

– Мы украдем эти стулья! – говорит Глори. – Заберем с собой. – Она пытается поднять их, но они прикручены к полу. – Да помоги же мне! – шипит она на Чипера, но тут же успокаивается, смеется, говорит, что, наверное, сошла с ума.

Темные тучи оставляют небо. Солнце заливает элитный пригород теплыми лучами; отражаясь от бассейна на заднем дворе дома, они слепят Глори глаза. Как завороженная, она смотрит на эти блики. Где-то лает собака. Брызжа слюной, бультерьер бросается на стеклянные двери, разделяющие дом и бассейн. Глори ненавидит этого пса.

– Нужно уходить, – говорит Чипер.

Дом остается позади. Глори не помнит, каким он был внутри, но все еще видит стулья и собаку. Ей кажется, что в этом доме самыми дорогими были стулья и бультерьер охранял только это сокровище. Можно было украсть все, что есть в доме, но не тронуть стулья, и пес бы ничего не сделал ворам.

– Нам нужно купить а-лис и зарядить где-нибудь нейронный модулятор, – говорит Чипер. – Только давай на этот раз выберем дом, где есть хозяева.

Они поднимаются по улице, в конце которой праздник и веселье. Играет музыка, взрываются хлопушки, звучат звонкие голоса. Глори видит Жана Мерло, ставшего в этом нейронном трипе старшим братом Чипера. Он улыбается им и машет рукой. Его дом в начале улицы, и он предлагает Чиперу остановиться там.

– Только без Глори, – говорит Мерло.

– Почему без Глори? – спрашивает Чипер.

– Она же проститутка.

– Уже нет.

– Брат! – кривится Мерло. – Невозможно выбрать свой путь, пройти по нему, а потом вернуться к началу и притвориться, что не устал. Дорогу в этой жизни мы выбираем лишь однажды. Это как цвет волос: родился блондином – блондин навсегда.

– Не идет Глори – значит, не иду я, – говорит Чипер.

Глори улыбается. Он не видит, но сейчас она благодарна ему за эту преданность. И нет больше обид и зависти. Зарядить бы где-нибудь нейронный модулятор да купить немного а-лиса.

А нейронный трип делает уже следующий поворот. Борис Бродский и Догар Ситна стоят в обнимку и зовут Глори по имени. Она понимает, что знает их, но ничего не помнит о статье и газете, не помнит, кем была. «Наверное, очередные клиенты», – решает Глори.

– Ты голодна? – спрашивает доктор Ситна и, не дожидаясь ответа, зовет в дом, к столу. – И не волнуйся о Чипере, о нем позаботится брат.

Глори ест жадно, спешно.

– Куда торопишься? – спрашивает Бродский.

– Нужно зарядить нейронный модулятор и достать немного а-лиса, – честно говорит Глори, прикидывая, что можно будет украсть серебряные столовые приборы, когда желудок насытится.

– Есть тут один… – неуверенно говорит Бродский, не желая произносить слово а-лис вслух.

Глори следит за его взглядом. У высокого окна стоит Клод Маунсьер, который в этом нейронном трипе снова стал ее бывшим сутенером.

– Нужен клиент? – спрашивает он, когда Глори подходит к нему.

– Нужен а-лис, – говорит она.

– А деньги?

– Нет денег.

– Так ты все еще с этим неудачником Чипером?

– Не называй его так.

– Почему?