Нейросимбиоз. Побег (СИ)

— Ты сегодня нервный, неужто из-за его изобретения? — спросил император.

— Д-да, — запинаясь, ответил Гидеон, в который раз поправив запонки. — Если усовершенствовать внешний каркас, запечатать внутри и сделать рециркуляцию воздуха, то такие экземпляры могут преодолеть ионную завесу.

— Это серьёзное заявление. Поручаю тебе проконтролировать дальнейшую разработку. Гидеон, во что бы то ни стало не допусти прорыва завесы. Для всего мира РНС — лакомый кусок торта-сюрприза. — Император похлопал по плечу министра. — Это нарушит нашу гармонию.

Касания псевдоплоти ощущались как капли летнего дождя — лёгкие, быстрые и немного покалывающие.

— Да, государь. — Положив руку на сердце, Гидеон поклонился. — Министерство исполнит вашу волю.

— Похвальное рвение. — Император встал напротив, выпрямил спину, упёр одну руку в бок и раскрытой ладонью другой показал на столицу. — Мысль! Наука! Торжество разума!

Гидеон отзеркалил действия Алексея Михайловича и ответил.

— Ум и воля изменят реальность! — закончил министр.

— Спасибо за аудиенцию, — сказал император, резко взмахнув рукой.

Голограмма осыпалась тысячами осколков, кубы на потолке зашуршали, втягивая в себя частицы, перемещаясь в центр комнаты.

Пустота, которую рассеивал свет из микросветильников, расположенных по всему потолку. Зашелестела дверь, разорвав образовавшуюся тишину. Пластина, что скрывала проём, утопилась внутрь и въехала вглубь стены.

Автоматически открывшаяся дверь приветствовала бежевым цветом приёмной.

Гидеон выдохнул, расслабился.

«Не нравится мне этот зал совещаний, как в психушке тут, ей-богу», — подумал министр научной разведки, перешагивая порог.

— Как всё прошло? — Леночка встала из кресла и быстро засеменила к Гидеону.

Она поправила манжеты и галстук, пытаясь заглянуть в глаза министру.

— Отлично, штатно, — коротко ответил Гидеон.

«Интересно, а мне уже хватает социального рейтинга, чтобы завести семью?» — подумал мужчина, оценивая приятные изгибы Леночки.

— Может, останетесь ещё ненамного? Чаёк там попьем, плюшками побалуемся? — Девушка улыбнулась. — А то вы хмурый, серьёзный такой.

— Рад вашему предложению, Леночка. Но работа обязывает, — сказал Гидеон, слегка кивнув.

«Я действительно серьёзный в её глазах?» — подумал он.

— Мне тут скучно бывает, да и вроде бы соца хватает на некоторые шалости, — сказала девушка, вплотную приблизившись к Гидеону.

Обжигающее дыхание возле шеи заставляло сердце министра биться чаще. Гидеон положил руки на плечи девушки и слегка отстранил от себя. Та слегка скривилась от досады и отошла на полшага назад.

— За такое могут и понизить соцов немного, — ответил на немой вопрос девушки Гидеон и приложил руку к колотящему сердцу. — Наука и мысль!

— Торжество разума, изменяющего реальность. — Девушка тоже приложила ладонь к груди, немного вдавив, так что за приталенным пиджаком стал виден истинный размер. — До свидания, Гидеон Александрович. Надеюсь, что ещё свидимся.

— До свидания, Леночка! — сказал министр, посмотрев в яркие, блестящие серые глаза девушки.

Только спустя долгое томительное мгновение он смог разорвать зрительный контакт и пошёл в сторону лифта.

Створки из стабтитана открылись, пуская внутрь Гидеона. Тот машинально нажал на минус первый этаж, где находилась парковка. Как только дверцы захлопнулись, Гидеон уткнулся лбом в холодный беловато-серебристый металл.

«Да что ж творит эта чертовка! Как мне работать теперь? Как мне искать этот источник новых проблем — Алекса Нагорных? Мне и так хватало головной боли с понижением КПД эхо-реакторов, а теперь ещё и он…» — подумал Гидеон, помассировав виски.

Глава 24

Джейн Ким. Свободные Земли, юго-восток Африки, город Брум, 25 января 2012 года

В коридоре облупливалась зелёная краска на стенах. Под каждой рытвиной на стене копошились тараканы. Мелкие насекомые перебегали от одной трещины к другой, прячась за шелухой вспыхнувшей краски.

Бугристый линолеум пучился неровностями, дырками с потёртыми краями, о которые постоянно спотыкались. На потолке работали далеко не все лампы. Только две посередине всего коридора и свет из окна в конце освещали путь Джейн.

Девушка спокойно шагала вперёд, не обращая внимания на кучки высохших фекалий, оставленных кошками, и парочку местных — европейской внешности, ближе к итальянцам, активно предающихся ласкам в проходе на лестницу.

Дверь номер двести пять была обшарпана самим временем, бугристой от влаги и служила пристанищем для насекомых, как стены вокруг. Джейн постучала три раза, потом сделала паузу и ударила ещё два раза. На последнем стуке под кулаком девушки погиб вяло передвигающийся таракан.

Лязг замка на два оборота, и дверь открылась. Джейн встречал высокий сухой африканец с иссиня-чёрной кожей. Немного грязная одежда в жирных пятнах, свисающие треники с обвисшими коленками и сальные кудрявые волосы вершили образ открывшего.

— Приветствую, — кивнула Джейн. — Сегодня будет шквал на море.

— И пучина поглотит неверующих, — в ответ кивнул хозяин квартиры. — Проходи.