Читаем Нейротон. Занимательные истории о нервном импульсе полностью

1Cell-attache, Inside-out, Whole-cell и Outside-out – четыре различные конфигурации схемы подключения patch-clamp

История биологических мембран

Любопытно, что одним из первых исследователей свойств липидов стал Бенджамин Франклин, который в 1773 году измерял площади масляных пятен на поверхности пруда, остающихся от ложки (5 мл) растекающегося оливкового масла: пятна неизменно оказывались размером ≈2000 м2. Если бы любознательный сэр имел в те давние времена представление о молекулярном строении вещества, он без особого труда смог бы вычислить площадь, приходящуюся на одну молекулу (!) триглицерида олеиновой кислоты (основного компонента оливкового масла) в этом мономолекулярном пятне, и, причём, довольно точно:


где M– масса 1 моля триолеина, NA – число Авогадро, S пятна – площадь пятна, V ложки – объем ложки, ρ масла

 – плотность масла.

В результате значение площади Sмол оказалось бы примерно равным 1 нм2. Следующим шагом могла быть вычислена и толщина мономолекулярного слоя, равная размеру одной молекулы триолеина, для чего достаточно разделить Vложки на Sпятна ≈ 2,5 нм.


В более близкие нам времена Юлиуса Бернштейна, учёные только предполагали наличие у нервной клетки мембраны, не было экспериментальных доказательств существования таковой (её увидели в электронный микроскоп лишь в 1950 г.)

Но, несмотря на неопределённость, первая модель строения биологических мембран была предложена в 1902 году. Чарльз Овертон заметил, что через биологические мембраны лучше всего проникают вещества, хорошо растворимые в липидах, и на основании этого предположил, что они состоят из тонкого слоя фосфолипидов. И действительно, на поверхности раздела полярной и неполярной сред (например, воды и воздуха) молекулы фосфолипидов образуют мономолекулярный (одномолекулярный) слой. Их полярные «головы» погружены в полярную среду, а неполярные «хвосты» ориентированы в сторону неполярной.

В 1923 году Гортер и Грендел показали, что площадь монослоя липидов, выделенных из мембран эритроцитов, в два раза больше общей площади самих эритроцитов. На основе результатов этих исследований было сделано предположение, что липиды в мембране располагаются в два слоя.

Благодаря двойному фосфолипидному слою биологическая мембрана была уподоблена конденсатору, в котором слои играют роль обкладок. Это предположение использовали Кол и Кетртис в своих исследованиях электрических параметров биологических мембран в конце 1940-х. Тогда ими были вычислены и высокое электрическое сопротивление монослоя липидов – 107 Ом/м2

, и его большая электрическая ёмкость Суд = 10—2 Ф/м2.

Вместе с тем имелись экспериментальные данные, свидетельствовавшие, что биологическая мембрана содержит в своём составе и белковые молекулы. Например, было обнаружено, что значения коэффициента поверхностного натяжения клеточных мембран существенно ближе к коэффициенту поверхностного натяжения на границе раздела «белок – вода» (около 0,1 дин/см), нежели на границе раздела «липид – вода» (около 10 дин/см). Эти противоречия экспериментальных результатов были устранены Хью Дэвсоном и Джеймсом Даниелли, которые в 1935 году предложили так называемую «бутербродную» модель (сэндвич-модель) строения биологических мембран, которая претерпев несущественные изменения продержалась в мембранологии в течении почти сорока лет. Согласно этой модели, мембрана – трёхслойная: она образуется двумя слоями белковых молекул, с липидным бислоем посередине; образуется нечто вроде бутерброда – липиды, наподобие масла, между двумя «ломтиками» белка. Однако по мере накопления экспериментальных данных от этой модели мембранной структуры пришлось отказаться.

В 1972 году Джонатан Сингер и Гарт Николсон предложили жидкостно-мозаичную модель, объясняющую в общих чертах организацию биологических мембран. В соответствии с этой моделью, мембраны представляют собой двумерные растворы определённым образом ориентированных фосфолипидов, а белки пронизывают мембрану насквозь или погружены в неё.

Липиды в мембране находятся в жидком агрегатном состоянии, это позволяет сравнить её с фосфолипидным морем, по которому плавают «айсберги» белков. Подтверждением жидкостно-мозаичной модели является тот факт, что соотношение белков и фосфолипидов между мембранами сильно варьируется: например, количество белков в миелиновой мембране в 2,5 раза ниже, чем липидов, и, напротив, в митохондриях в 2,5 раза выше, чем липидов, тогда как согласно бутербродной модели, соотношение белков и липидов должно быть одинаковым во всех мембранах. Помимо фосфолипидов и белков, в биологических мембранах присутствуют и иные химические соединения, а количество холестерина вообще сопоставимо с количеством фосфолипидов и белков. Жидкостно-мозаичная модель строения мембраны в настоящее время общепринята.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Происхождение мозга
Происхождение мозга

Описаны принципы строения и физиологии мозга животных. На основе морфофункционального анализа реконструированы основные этапы эволюции нервной системы. Сформулированы причины, механизмы и условия появления нервных клеток, простых нервных сетей и нервных систем беспозвоночных. Представлена эволюционная теория переходных сред как основа для разработки нейробиологических моделей происхождения хордовых, первичноводных позвоночных, амфибий, рептилий, птиц и млекопитающих. Изложены причины возникновения нервных систем различных архетипов и их роль в определении стратегий поведения животных. Приведены примеры использования нейробиологических законов для реконструкции путей эволюции позвоночных и беспозвоночных животных, а также основные принципы адаптивной эволюции нервной системы и поведения.Монография предназначена для зоологов, психологов, студентов биологических специальностей и всех, кто интересуется проблемами эволюции нервной системы и поведения животных.

Сергей Вячеславович Савельев , Сергей Савельев

Биология, биофизика, биохимия / Зоология / Биология / Образование и наука
Энергия, секс, самоубийство. Митохондрии и смысл жизни
Энергия, секс, самоубийство. Митохондрии и смысл жизни

Испокон веков люди обращали взоры к звездам и размышляли, почему мы здесь и одни ли мы во Вселенной. Нам свойственно задумываться о том, почему существуют растения и животные, откуда мы пришли, кто были наши предки и что ждет нас впереди. Пусть ответ на главный вопрос жизни, Вселенной и вообще всего не 42, как утверждал когда-то Дуглас Адамс, но он не менее краток и загадочен — митохондрии.Они показывают нам, как возникла жизнь на нашей планете. Они объясняют, почему бактерии так долго царили на ней и почему эволюция, скорее всего, не поднялась выше уровня бактериальной слизи нигде во Вселенной. Они позволяют понять, как возникли первые сложные клетки и как земная жизнь взошла по лестнице восходящей сложности к вершинам славы. Они показывают нам, почему возникли теплокровные существа, стряхнувшие оковы окружающей среды; почему существуют мужчины и женщины, почему мы влюбляемся и заводим детей. Они говорят нам, почему наши дни в этом мире сочтены, почему мы стареем и умираем. Они могут подсказать нам лучший способ провести закатные годы жизни, избежав старости как обузы и проклятия. Может быть, митохондрии и не объясняют смысл жизни, но, по крайней мере, показывают, что она собой представляет. А разве можно понять смысл жизни, не зная, как она устроена?16+

Ник Лэйн

Биология, биофизика, биохимия / Биология / Образование и наука
Будущее мозга. Как мы изменимся в ближайшие несколько лет
Будущее мозга. Как мы изменимся в ближайшие несколько лет

Мы разговариваем друг с другом в любой точке мира, строим марсоходы и примеряем виртуальную одежду. Сегодня технологии настолько невероятны, что уже не удивляют. Но неужели это все, на что способно человечество?Книга всемирно известного нейробиолога Факундо Манеса и профессора социолингвистики Матео Ниро раскроет настоящие и будущие возможности нашего мозга. Авторы расскажут о том, что человек смог достичь в нейронауке и зачем это нужно обществу.Вы узнаете, как современные технологии влияют на наш ум и с помощью чего можно будет победить тяжелые заболевания мозга. Какие существуют невероятные нейротехнологии и почему искусственному интеллекту еще далеко до превосходства над человеком. Ученые помогут понять, как именно работает наш мозг, и чего еще мы не знаем о себе.

Матео Ниро , Факундо Манес

Биология, биофизика, биохимия / Научно-популярная литература / Образование и наука