Нейтрал: падение (СИ)

Плывите по течению. Дайте всему развиваться, как оно должно быть. Молю: не будьте Дарием, вы ведь знаете, куда его привело его планирование, абсолютная концентрация на результате, просчет вариантов и невозможность расширения мышления. Не повторяйте чужих ошибок, вам ведь повезло, вы можете их видеть. Зачем же делать то же самое? Просто идите за своим сердцем, за обстоятельствами. Плывите в реке жизни, и она вас вынесет, куда необходимо, потому что не будет чувствовать сопротивления. А то Дарий вечно напоминал мне одинокого путешественника во время ужасной бури, который в лодке пытался бороться со стихией. И такое поведение, безусловно, не может принести ничего, кроме поражения.

Арсений отвернулся и задумался о чем-то.

- Вы скучаете по Дарию?- поинтересовалась Дениел.

- Я?- тыкнул в себя пальцем Арсений.- Нисколько. Я не любил его. Мы просто не понимали друг друга, были далеки. Я не видел в нем человеческих качеств. Он никому так и не открыл свою душу, поэтому остается вопросом спорным, есть ли она у него.

- А у меня?

- У вас?

- Да, Арсений. Есть ли у меня душа?!

- У вас, безусловно, есть. Вы просто маленькая девочка, которая никак не может обрести то, что вам необходимо. Единственное, безусловное, то, что у вас было, пока была жива ваша мать,- это любовь, ласка, понимание, и приятие вас такой, как вы есть.

Дениел стала сотрясаться от рыданий, Арсений задел ее больное место, но в то же время она была крайне благодарна, что он это заметил.

- Меня нечасто спрашивают о том, как я себя чувствую. Бывает, спросят, ела ли я, спала ли я, как мое самочувствие физическое после всего, что я делаю со своей жизнью, и лишь поучают. А вот спросить: как мое настроение, как моя душа, о чем я сейчас думаю, о чем мечтаю, что меня тревожит, - Дениел осеклась.

- Все еще будет. Знаешь, почему не спрашивают?- вопросительно посмотрел на нее он.

- Почему?- кивнула она ему.

- Потому что они этого не понимают. Это не то, чем эти люди живут. У них нет тех эмоций и чувств, что у тебя. Потому что если бы были, они бы обязательно спросили. Ведь это была бы часть их мира.

- Мне так надоело лицемерие, Арсений. В первую очередь, к самой себе. Они злы. Они прячутся за этой маской злобы. А там, на дне их душ все еще хуже. Они замазывают все эти чувства чем угодно. Выпивкой, агрессией, манипуляциями. Им кажется, что так они живы, так они в движении, что они не потерпели поражение. Хотя они уже проиграли. Они сами предрекают себе несчастную участь. Знаете, о чем я думаю, Арсений?

Он качнул головой.

- А ведь и по ту, и по другую сторону я еще не видела счастливых людей. Где вы все прячете счастье? Быть может, счастье в любви и в надежде? Все равно все идут ко дну, но пока в нас есть любовь, появляется блеск глаз, душа открывается, потому что верит, и именно надежда ее ведет. Моя мать, несмотря на все ее прегрешения, была счастлива и делала других счастливыми, когда любила. Вот, допустим, отца. Пока она верила, что он ее любит. А когда он убил ее надежду, она стала другой. Она сама вынесла себе приговор. Это убило ее. И всю нашу семью.

Дениел опустила глаза.

- Не переживайте, Дениел. Может, пройдет время, и вы снова встретите ее. И будете уже на одной стороне.

Дениел подняла на него глаза и пристально посмотрела в течение минуты, уже зная ответ на этот вопрос.

- Я буду очень скучать по ней. Мне всегда будет ее не хватать. Но боюсь, если мы встретимся в будущем, все уже не будет, как прежде, и мы станем врагами. Потому что я изменилась. И я не знаю, что время сделало с ней. Если она осталась со старыми убеждениями, нам не найти больше общего языка. Так что пусть все остается, как есть. Пусть я просто буду помнить лучшую мать в мире, ее улыбку, руки, мягкие, нежные, тонкие пальцы с длинными зелеными ногтями, ее высокое статное тело в мини-юбке и майке.

Дениел остановилась.

- Но моя мать не понимала одного: нельзя заставить другого чувствовать что-то, поступать так, как хочешь ты. И она, как и все Темные, брала это силой, подавляла волю человека. И научила меня этому же. Она не научила меня прощать. Никто из моих знакомых не учил меня этому. А я хочу прощать. Я хочу любить, дружить и прощать. Мне жаль Линду, которая не верит в дружбу, жаль Дария и Катрин, которые нивелируют понятие любви. Их сердца черствы, и там мало места для новых лучей света. Единственное, о чем я жалею, и за что не смогу простить саму себя, это за то, что я когда-то сделала. Я просто тогда не думала. Вернее, я думала, как моя мать.

Арсений протянул руку к Дениел, желая ее успокоить, и она прильнула к нему.

- Прости себя, деточка. Прости, иначе ты не сможешь идти дальше,- приговаривал он, гладя ее волосы.

Внезапно их нежную сцену прервали, подошла незнакомая Дениел девушка, и спросила Арсения: не забыл ли он о посвящении?

- Нет, конечно же. Я скоро подойду,- и он махнул рукой, давая девушке знак удалиться.

- Я тогда пойду,- начала Дениел, но он остановил ее.