Нейтрал: падение (СИ)

Каким все гладким казалось Жаку, когда он направлялся к Саргемину. И как разбились все его надежды об утес жестокой действительности, как только добрался он до места назначения. Его провожатый довез его до города и оставил примерно у места въезда в него, а сам отправился сбывать свой товар местным перекупщикам для продажи. Жак направился сам осматривать все улицы и прочее. Его глаза выпрыгивали из орбит, сердце просто выскакивало из груди. И с каждым шагом оно все больше выпрыгивало и глухо стучало о пыльную почву под ногами, а иногда и на мостовые, выложенные брусчаткой или камешками. Падало оно по одной простой причине. С каждым падением, с каждой минутой, с которой он все более осознавал всю обреченность задуманного, к нему приходило отчаяние и неверие. Он терял надежду на то, что в этом городе-гиганте он сможет найти ее.

Он же не мог стать посередине города и начать кричать, взывать к Мартине, надеясь, что порывы ветра донесут его зов до нее. Только счастливый случай мог помочь ему. Оставалось лишь молиться. Молить Господа о том, чтобы тот сжалился над ним и дал знак, как же ему приблизиться к Мартине. Он мечтал, чтобы лучи солнца в какой-то день проложили новую тропку в его судьбе, которая и выведет его к незабываемой Мартине.

Он просто возненавидел этот город, к которому так стремилась, и в который так страстно желала попасть его любимая. Его окружали толпы людей, снующих вокруг него. Все они были одеты совсем не так, как он представлял себе. Все были чем-то озабочены, заняты и что-то тащили в руках. Редкие люди смотрели на него, а если и останавливали на нем взгляд, на их лице начинало читаться такое негодование, отвращение и удивление, будто он был худшим из людей, которых они вообще видели в своей жизни. Саргемин с первых минут предстал перед Жаком монстром, который смотрел на него своими пустыми глазницами из каждого нового окна дома. Городом, который был болен чесоткой в виде людей. Они муравьями сновали туда-обратно. Такого количества и скопления их он не видел еще никогда в жизни.

Так блуждал он по городу, даже не пытаясь ни с кем разговаривать, чтобы узнать, где можно устроиться на ночь или в попытке найти хоть какую-нибудь работу. Просто, при всех хороших качествах, он был абсолютно уверен в том, что достоин большего, но, в то же время, как бы это ни было парадоксально, был слишком гордым, чтобы начинать что-то малое, ведь он считал себя сыном достаточно приличного, по его мнению, человека. И что было еще более странно: в глубине души в себя он не верил, и считал себя недостойным или не знающим чего-то. Все эти факторы приводили к его унынию и, в итоге, он вообще ничего не делал. Да, в деревне он помогал старикам. Но здесь, оказавшись в городе, он абсолютно растерялся. Сколько у него было планов, мечтаний. Но, оказывается, все это было красивым и действительным лишь в его голове. Столкнувшись же с реальностью, стоя сейчас в совершенно новом для себя городе, еще и превышающим по размерам образ Саргемина из любых его, даже самых смелых фантазий.

Никогда еще не чувствовал он себя настолько грустным и ущербным, совсем не приспособленным к жизни. Он не хотел делать никаких сдвигов, никак не хотел тянуть себя из трясины. Он просто остановился и ждал. Ждал возможностей, случаев. Как и чем он будет зарабатывать на жизнь, было для него абсолютной тайной.

Как наивно на его месте было предполагать, что он, зная, что Мартина собиралась направиться в Саргемин, если и сам добредет сюда так же, как и она, то сразу же на воротах она встретит его с их ребенком, будто она должна была тут стоять годами в ожидании его. Как он собирался ее найти, и почему так был уверен, что главное: добраться до Саргемина? На эти вопросы он никогда не смог бы дать ответы. Может быть, потому что он нечетко чувствовал разницу между мечтаниями и реальной жизнью. Граница между ними в его сознании просто стиралась.

О, несчастный глупый мечтатель, который абсолютно чужд действительности! Вот если бы можно жить в своих построенных фантазией замках, тогда ему бы не было равных ни по успешности, ни по удачливости, ни по богатству.

У Жака были деньги, и как бы это ни было странно, первой идеей, которая пришла ему в голову, стало сбежать от тягот жизни. А куда ему идти? В местный кабак. Выпить, да и забыться. Ему так же не мешало бы подкрепиться. Он проголодался с дороги. Свернув в одну из улочек, он выбрал первый попавшийся трактирчик и обреченно вплыл туда. И куда подевалась его уверенность в себе? Надежды разрушались прямо перед его глазами. Он начал четко осознавать, что совсем наивен, и был полным дураком, надеявшимся найти здесь Мартину. Но ему ничего не оставалось делать, как обосноваться пока там.