Неизбежный финал

Мысль о Ники пришла к ней совсем случайно. И она очень удивилась, что не подумала о нем раньше. Ники всегда относился к ее проблемам с пониманием и доброжелательностью, и сейчас, вспомнив об этом, Родика поднялась с тахты и побежала к телефону. Быстро схватила трубку, будто боялась передумать. Ники ответил сразу. В его голосе сквозили радость и удивление:

— Ты, в такой час?! — И тут же забеспокоился: — Что-нибудь случилось?

— Я должна тебя увидеть, Ники, — вырвалось у нее. — Мне нужна твоя помощь!

— Но, Родика, что случилось?

— Я должна тебя увидеть!

— Ты одна? Ты поссорилась с…

— Ты не понимаешь, что мне нужно тебя увидеть? — прервала она его, не в силах больше сдерживаться.

— Хорошо, Родика, я одеваюсь и еду к тебе. Только скажи, куда я должен приехать. А может, ты приедешь ко мне? Я тебя встречу, как всегда…

— Нет, не сейчас, не сегодня… Завтра… Завтра, если сможешь, в половине шестого.

— Хорошо… Где?

Она ответила не сразу, будто этот вполне закономерный вопрос напугал ее:

— Ты помнишь ту скамейку?

— На кладбище Белу? Как не помнить…

— Я буду ждать тебя там, — облегченно вздохнула Родика.

— Будь по-твоему! — воскликнул он счастливым голосом. — Хотя все же приятнее было бы встретиться здесь, в нашем бывшем гнездышке.

— Ты все еще любишь меня, Ники?

Вопрос вырвался у нее непроизвольно, но она не пожалела об этом: сейчас более, чем когда-либо, она нуждалась в правде.

— Больше, чем всегда… — шепотом заверил ее Ники.

— Тогда до завтра. Спокойной ночи, Ники.

— Спокойной ночи…

Она положила трубку, и на ее глазах выступили слезы.

НОЧНЫЕ ТРЕВОГИ

Ники Удиштяну уже не мог заснуть. Разговор с Родикой взволновал его. Ники ей не солгал — он до сих пор любил ее. А сейчас он пытался угадать, что заставило ее звонить ему в столь поздний час. В ушах еще стояли ее полные отчаяния слова. Поссорилась с мужем? Решила наконец вернуться к старому домашнему очагу? Иначе она, наверное, не спросила бы, любит ли он ее, и не назначила бы встречу на той самой скамейке на кладбище Белу, которое — что греха таить? — его никогда не привлекало. Он уже предвкушал, как раскаявшаяся Родика возвращается в лоно семьи Удиштяну. Эта картина вызвала у него удовлетворение, как у победителя, который очень много трудился во имя достижения цели. Ему не спалось. Он взял книгу и начал читать. Через некоторое время его веки отяжелели, и он едва не выронил книгу из рук. Но в этот момент раздался телефонный звонок — и он вздрогнул. Он спустился с кровати и подошел к телефону, убежденный, что опять звонит Родика. Но он ошибся.

— Артур Павелеску у телефона, — услышал он в трубке. — Извините, если я нарушил ваш сон. В котором часу вы завтра уходите на работу?

— В восемь, — ответил Ники, и у него сразу испортилось настроение.

— Вот о чем я вас попрошу. Выходите из дому в половине восьмого — я за вами заеду… У меня голубая «дачия» («У него и машина есть!»). Я буду ждать вас за табачным киоском, возле сапожной мастерской («Очевидно, он хорошо знает район»). Я вас подвезу до работы. Согласны?

«Куда теперь денешься?» — хотелось сказать Ники, но он лишь согласился, добавив, что встреча доставит ему удовольствие.

— Тогда до завтра. Спокойной ночи…

Удиштяну так и остался сидеть на краю кровати с трубкой в руках. «Спокойной ночи… Спокойной ночи… — думал он. — Какой угодно будет эта ночь, только не спокойной». Он не стал смотреть на часы. К чему? Между тем капитан Валер Дину несколько раз предупреждал его: «Звоните мне в любое время — днем или ночью, если сочтете необходимым. Если меня не будет на месте, спросите дежурного офицера. Скажите, что вам нужно меня видеть…» После того как капитан дал ему свой номер телефона, Ники еще ни разу не звонил ему. Но вот такая необходимость возникла. Ники набрал номер — ответил мужской голос.

— Попросите, пожалуйста, капитана Валера Дину.

— Кто его спрашивает?

— Ники Удиштяну.

— Какой сюрприз! Капитан Валер Дину у телефона.

Не желая затягивать беседу, Удиштяну слово в слово передал свой разговор с Артуром Павелеску.

— Все правильно — у него голубая «дачия», — подтвердил офицер. — Наверняка он хочет дать вам какое-нибудь задание, первое с тех пор, как он вас начал шантажировать. Делайте все, что он прикажет. После того как расстанетесь с ним, сразу же позвоните мне. Но не с работы, а из телефона-автомата. Большое спасибо, что позвонили. Что-нибудь еще?

«Что-нибудь еще»! — мысленно возмутился Ники. — О чем еще я должен рассказать? Не о Родике же». И он сухо произнес:

— Больше ничего…

— Спокойной ночи, товарищ Удиштяну.

Выйдя из дому, Ники Удиштяну сразу заметил голубую «дачию». Он ускорил шаг. Павелеску, безусловно, увидел его в зеркале заднего обзора, потому что, когда он подошел к машине, передняя дверца открылась, будто сама собой. Удиштяну воспринял это как приглашение и сел рядом.

— Доброе утро! — приветствовал его Павелеску, нажимая на акселератор.

— Дай бог! — ответил ему Удиштяну.

Высокое мартовское небо было закрыто слоем облаков, которые солнце, очевидно, пробьет через час-два.

— Надеюсь, вы не рассердились, что я вас разбудил?