Неизвестное о Марине Цветаевой. Издание второе, исправленное

Стихотворение «И другу на руку легло…», написанное 21 сентября 1916 года, вошло в сборник «Вёрсты» (выпуск 1), а затем в сборник «Психея» (цикл «Плащ»). Стихотворение было записано рукой автора и в рукописную книжку «Плащ». «И другу на руку легло…» — стихи о встрече Психеи и земного возлюбленного, от которого Психея улетает с другим, более близким ей крылатым существом. В земных перспективах Цветаева в те месяцы ждала ребенка[546]. 20 сентября 1916 г. в Москву из Кисловодска возвращается С. Я. Эфрон[547]. Стихотворение «И другу на руку легло…» написано на следующий день после возвращения мужа и, вероятнее всего, адресовано оно другу Цветаевой, адресату стихов «Верст» Никодиму Акимовичу Плуцер-Сарна и представляет собой 14-строчный текст, повествующий о крылатой сути лирической героини:

И другу на руку легло

Крылатки тонкое крыло.— Что я поистине крылатаТы понял, спутник по беде!Но, ах, не справиться тебе

С моею нежностью проклятой!И, благодарный за тепло,Целуешь тонкое крыло.

А ветер гасит огонькиИ треплет пестрые палатки,А ветер от твоей рукиОтводит крылышко крылатки…

И дышит: душу не губи!Крылатых женщин не люби!(21 сентября 1916)

Стихотворение строится как объяснение с Адресатом, для которого любовь к лирической героине — «беда», боль, напасть. Он — земной, она — неземная — частый у Цветаевой мотив и в последующие годы. Лирическая героиня живописуется через многократное употребление однокоренных слов к слову крыло: крылатка (широкий плащ с пелериной, такой носили еще во времена Пушкина и Наполеона) — крыло — крылата — крыло — крылышко крылатки — крылатых. Крылатая не похожа на Адресата, она лишь на время становится его собеседником и спутником по беде: «А ветер от твоей руки / отводит крылышко крылатки». У него — рука, у Нее — крылышко, крыло птицы. Еще одно действующее лицо стихотворения — Ветер, тот самый «вечный третий в любви», который решает ее исход. Ветер ближе лирической героине, чем увлеченный ею земной спутник. Ветер гасит — треплет — отводит — дышит — во всех глаголах финальных шести стихов читатель ощущает живость и действенность Ветра, тогда как Спутник по беде оттеснен на второй план. Фактический главный и равный возлюбленный — Ветер — снисходительно объясняющий Спутнику, что он не пара Крылатой. Разъединяющей силой выступает стихия Воздуха. Крылатая не может принадлежать бескрылому; их совпадение в едином земном пространстве мгновенно и заканчивается по завершении переживания, ставшего предметом поэтического текста. О наличии этого земного переживания свидетельствует двустишие: «Но, ах, не справиться тебе / С моею нежностью проклятой!» Земная ласковость, исходящая от нежной спутницы погибель, таким образом, связывается автором с миром, полярным светлому, крылатому началу. В то же время именно эта нежность, выражаемая междометием ах («неодолимые возгласы плоти», как скажет об этом Цветаева в стихотворении «Емче органа и громче бубна…» в 1924 году) и вызывает к жизни прекрасную поэтическую миниатюру.