Неизвестные трагедии Великой Отечественной. Сражения без побед

Действительно, судьбу 2-й ударной армии во многом определили просчеты Ставки, то есть Сталина, в планировании всей зимней кампании 1942 г.: сроки проведения важнейших операций выдвигались нереальные, не обеспеченные материальными и людскими ресурсами, стратегические резервы распылялись по нескольким фронтам и направлениям. Невысокий уровень стратегического руководства применительно к Волховскому фронту проявился в приказе Ставки ввести 2-ю ударную армию в прорыв в узкой полосе, едва пробитой в обороне врага. Глубоко ошибочными оказались и дальнейшие распоряжения Ставки, когда неосмотрительная поспешность сменилась чрезмерным промедлением с приказом о выводе армии из окружения. Хотя ответственность за это, в некоторой степени не безосновательно, была возложена на командующего войсками Ленинградского фронта генерала Хозина. В своем отчете начальник Особого отдела Волховского фронта старший майор госбезопасности Мельников так и написал: «Окружение 2-й ударной армии противнику удалось произвести только из-за преступно-халатного отношения командующего фронтом генерал-лейтенанта Хозина, не обеспечившего выполнения директивы Ставки о своевременном отводе войск армии из-под Любани и организации боевых операций в районе Спасской Полисти»[242]

.

Отрицательную роль в проведении Любанской операции сыграла также неспособность Ставки организовать взаимодействие Волховского фронта с 54-й армией Ленинградского фронта, хотя это является одной из ее прямых функций. План общего наступления 54-й и 2-й ударной армий Ставка разработала только к 28 февраля, когда наступление 2-й ударной на Любань уже не имело перспектив.

Другим крупным просчетом Ставки явилось решение расформировать Волховский фронт, что, в свою очередь, имело тяжелые последствия. Этот фактор усилился негативным воздействием на руководство Волховского фронта представителей Ставки – Мехлиса, Ворошилова, Маленкова, которые, не обладая должной компетенцией в военном деле, лишь оказывали давление на Мерецкова и командующих армиями, чтобы «любой ценой» выполнить приказы Сталина. В целом представители Ставки ничем не улучшили положение Волховского фронта и 2-й ударной армии.

Сразу же после завершения боев под Любанью немецкое командование приступило к подготовке новой операции по захвату Ленинграда. 23 июля 1942 г. Гитлер подписал директиву № 45 для группы армий «Север», в которой приказывал завершить штурм города не позднее первых чисел сентября. Для решения этой задачи была выделена освободившаяся после завершения штурма Севастополя в июне 1942 г. 11-я армия под командованием Э. фон Манштейна. После отдыха и пополнения она была перегруппирована из группы армий «Юг» в группу армий «Север». Вместе с пехотными соединениями под Ленинград перебрасывалось большое количество осадной артиллерии: мортиры калибра 220 и 420 мм («Толстая Берта»), 400-мм гаубицы. Кроме того, из Франции, Чехословакии и Германии прибывали артиллерийские установки на железнодорожных платформах с 240– и 210-мм орудиями, 177-мм французские пушки с дальностью стрельбы до 30 км и снарядами большой разрушительной силы. Выбор именно 11-й армии для удара по Ленинграду был вполне очевиден: войска Манштейна получили опыт в штурме крупного города в течение полугодовой битвы за Севастополь. Первоначально операция получила название «Фойерцаубер» («Волшебный огонь»), затем ее переименовали в «Нордлихт» («Северное сияние»).

Фюрер приказал устроить в Ленинграде «величайший в мире фейерверк». По Ленинграду немецкие генералы планировали наносить бомбовые удары в течение пяти дней, с тем чтобы превратить город в руины. На полевые аэродромы немецкой авиации было подвезено огромное количество бомб. Дальнобойная и среднего калибра артиллерия получила сверхнормативные боекомплекты.

В то же самое время, не зная о планах противника, готовило наступательную операцию и советское командование. «В то время никто из нас не знал, что немецкое командование готовило в те же дни операцию по окончательному овладению Ленинградом, перебросило для усиления своей группы армий «Север» значительную часть войск из Крыма и дополнительно сосредоточило на подступах к блокированному городу крупные силы артиллерии и авиации, возложив общее руководство операцией на генерал-фельдмаршала Манштейна. Всего этого мы не знали и находились в неведении относительно мероприятий противника», – писал в воспоминаниях бывший командующий войсками Волховского фронта К.А. Мерецков[243].