Неизвестный Киров

Томский комитет РСДРП был объединенным. Словесная перепалка большевиков и меньшевиков о тактике партии в начавшейся революции носила ожесточенный характер. Это проявлялось не только в самом комитете, но и на различных собраниях социал-демократов.

Вспоминая те дни спустя десятилетия, Киров говорил: «Я прекрасно помню собрания, когда мы в количестве пяти-семи человек обсуждали вопрос о необходимости немедленного свержения царского самодержавия. И вот во время обсуждения этого сугубо важного вопроса у нас моментально обнаруживался какой-то разнобой и, вместо того, чтобы пойти на фабрику, завод, прийти к рабочим и рассказать им о нашей программе действий, мы сейчас же набрасывались друг на друга, не находя общего языка в основных вопросах революционной борьбы»[26].

За свою революционную деятельность в Томске Сергей Миронович подвергался преследованиям. 2 февраля 1905 года он впервые был привлечен в качестве обвиняемого за «участие в неразрешенной противоправительственной сходке», проходившей в доме Муковозовой. Во время обыска 3 февраля на его квартире были обнаружены «печатные и гектографические прокламации разных наименований противоправительственного характера». Но 6 апреля он был из-под стражи освобожден.

Вторично Кирова арестовали 30 января 1906 года во время засады на квартире казначея Томского комитета РСДРП. Но вскоре он был освобожден под крупный залог. Именно во время этого ареста ему изменили возраст, и суд над ним так и не состоялся.

Третий раз его арестовали 11 июля 1906 года. При обыске у него была обнаружена «переписка, уличающая в принадлежности к тайному сообществу социал-демократов». В списке предметов, отобранных у Сергея Кострикова при обыске, значится около 150 видов различных вещей. Среди них: соч. В. Ленина «Письмо товарищу о наших организационных задачах», работы К. Каутского, А. Бебеля, прокламации и сочинения А. Франса[27]

.

Основанием для ареста послужили агентурные сведения о якобы существовавшей в одном из домов на Аполлинариевской улице Томска Подпольной типографии. Тогда же были арестованы Михаил Попов, Николай Никифоров и Герасим Шпилев, на квартирах которых также были обнаружены преступные прокламации и брошюры.

Все четверо обвинялись в преступлении, предусмотренном 126-й статьей Уголовного кодекса Российской империи за принадлежность к российской социал-демократической рабочей партии.

Следствие (или, как говорится в жандармских документах — дознание) продолжалось свыше семи месяцев. Но типографию жандармам Обнаружить не удалось.

28 февраля 1907 года полковник жандармерии Романов рапортовал начальнику Томского губернского жандармского Управления: «Доношу, что 16 февраля с. г. (1907 г. — А.К.) в Томском окружном суде разбиралось дело, соединенное из нескольких дознаний… Среди них мещанин Сергей Миронов Костриков, обвиняемый по статье 126 Уголовного уложения, как член Томского комитета РСД рабочей партии (выделено мной. — А.К.).

Костриков приговорен к заключению в крепости на один год и четыре месяца.

Все остальные — Попов, Никифоров, Шпилев приговорены к ссылке на поселение»[28].

Столь суровое наказание Сергею Мироновичу по сравнению с его товарищами объяснялось тем, что он уже привлекался органами дознания При Томском губернском жандармском управлении в феврале — апреле 1905 и январе — марте 1906 года.

В тюрьме Сергей Киров много и упорно занимался самообразованием, читал художественную литературу, изучал немецкий язык. Эти факты из тюремной биографии Кирова свидетельствуют о его жажде знаний.