Неканоническое житие

— Ах, как я устала! — вздохнула девушка, снимая мокрую майку и трусики. Её обнажённое тело, как мысленно заметил старец, сочеталось весьма гармонично с обстановкой этой комнаты: размах и прекрасный тонкий вкус.

Одевшись, она вышла на балкон, чтобы развесить для сушки бельё.

— Скажи, Лазарь, в чём состоит твоя жизненная позиция? Чем ты пробиваешь бетон зависти и сплетен, которые так и вьются вокруг твоей головы?

"Пытается вывернуть меня наизнанку" — подумал старец. — "Буду начинать с малого".

— Во-первых, меня учила жизнь, а потому на зависть смотрю сквозь пальцы. Советский человек был соткан целиком из самых низменных страстей, а я укрывался в это время в шалашке, чтобы сохранить свою душу от этих жалких щупальцев греха…

Элеонора сморщилась:

— Не надо о грехе, прошу тебя!..

Старец махнул рукой и продолжил:

— Войны, которые я прошёл, закалили мой характер крепче стали. Всё эти чеченские баталии с вывороченными кишками ("Фу!" — протянула Элеонора) и отрезанными головами ("Капец"!), конечно, потрясли мой разум, но верующему человеку все эти абракадабры не так уж и страшны, ибо с ним Бог. За каждым человеком стоит Бог, направляющий и на всё отвечающий, но не каждый вплотную подпускает Святость к себе. Мир соткан из этих двух желаний — или подпустить, или отторгнуть. С этим и живём.

— А жизненная позиция моя: 1)"не сотвори себе кумира" и 2)"не навреди живому".

Элеонора закурила, закинув ногу на ногу. Маленькой кресло иногда попискивало словно мышь. Девушка задумчиво разглядывала ноготки, как бы мысленно споря с собой.

— Скажи, я долго проживу? — вдруг спросила она.

"Вывернула, теперь запихивает обратно" — пробурчал Лазарь.

— Непосредственность живёт мало, но много живёт простота — ответил он.

Элеонора закурила с особой жадностью, будто это была её последняя сигарета. Её красивая головка, висящая в дыму, думала об этом странном человеке, скорее, даже особи мужского пола, столь мудро решающим трудные вопросы. А её волновало многое: почему папик после страстного секса не говорит ничего, а надувается как шарик в руках пионера?; почему у неё нет подруг?; и главное, что особенно терзало сердце: сколько стоит жизнь вообще?

— И для тебя, Лазарь, жизнь имеет огромную цену? Ты весь мир обречёшь, если заплачет детская головка?

"Это не она говорит, это бес в ней рассуждает" — подумал Лазарь, почёсывая бороду.

Лазарь подошёл к книжному шкафу, занимавшему много места. Спросил, много ли она прочитала этих книг, что корешками блестели на солнце.

— Нет, это так тягомотно— прошептала девушка — Я смотрю кино, вот это действительно развивает личность! — сказала она уже громче.

"Вот он порок современности — низвести всё до тягомотства и ничтожности!" — с гневом поразмыслил старец.

— Девочка моя, ты любишь губернатора?

— Он достойный человек. Но с ним скучновато, вот его минус. Часто мы ругаемся, наши отношения иногда напоминают детские шалости. Да, я ещё ребёнок! Все мы, богатые — настоящие дети.

Лазарь прокашлялся. Приятность этого разговора ощущалась в его клетках. Эта девушка, беззащитная перед целым миром нуждалась в защите, но чем он, старый, но мудрый человек — да, всего лишь человек! — способен ей помочь? Случись какая беда, он бы первый просился предложить свою помощь, спасти тело, но как помочь душе? Возможно, это реалити-шоу, где он, Лазарь, покажет схватку Добра и Зла, обернётся и для Элеоноры чем-то новым и полезным.

Глава 5

На съёмки сногсшибательного реалити-шоу, где будет выставлено на всеобщее внимание духовное борение старца Лазаря в духе первых христиан, пожаловал из Германии популярный и харизматичный режиссёр Сташевский, имя которого было Анастас. Личность его, а вернее, её зеркально-ментальное отражение витало над всей Русью-матушкой, создавая некий аляповатый образ всезнайки в миру дураков.

Были установлены 15 телекамер, создавая некое подобие амфитеатра. Из веток и кое-где и из досок соорудили искусную шалашку, в которой состоится подвизание главного героя. Сташевский порхал как бабочка, чуть отставив во мрак от тени свои изящные мизинцы. Операторы курили и матерились, шёл через час дождь и глина, размытая как кровоподтёки, бралась к подошвам дорогостоящей обуви.

Лазарь был одет в русскую рубаху, искусственно застаренную, от чего взгляд задвинутых куда-то во внутрь обтянутого кожей черепа проникновенных глаз создавал ощущение чего-то томящегося, как будто нарождающегося для радости мира.

— Лазарь, ты готов? — будто космонавта спросил Анастас, убирая с плеча красный галстук. Ветер трепал верхушки могучих древесных исполинов.

— Всё во славу Божью! — перекрестился старец и шагнул в шалаш. Камеры заработали…

…Шли часы, вставали солнце и луна. Живительный воздух тайги нагнал на Сташевского насморк, отчего распухший нос ценителя тонкого вина и трюфелей из французской провинции стал "украшением" всего процесса. Управляющий Виктор лежал на боку, пристроившись в кузове грузовика и наблюдал съёмки. Особенно его впечатлил энтузиазм старца, с каким он взялся за духовную работу. Лазарь словно горящая лучина освещал всё вокруг внутренним светом…