Некоторые подробности из жизни учеников старшей школы

— Если отцовство не было установлено, и завещание в пользу Марианны отсутствует, то убивать девушку ради наследства профессора не было смысла, — продолжал рассуждать вслух адвокат. — Однако, предположим, Адам всё же узнал о существовании дочери и написал завещание в её пользу (ведь наследовать автоматически она не может, так как официально её отцом является Максим Скворцов), то в этом случае после смерти девушки всё переходит её родителям.

— Но тогда первым подозреваемым становится её официальный отец — Максим Скворцов! — мигом предположил Тимофей Савельевич.

— Умоляю Вас! — в сердцах проговорил Сергей Эдуардович. — Тимофей Савельевич, я, конечно, понимаю, что Вам, как опытному следователю, по должности полагается выдвигать множество версий, включая самые неправдоподобные, но эта уж совсем из области фантастики! Я лично разговаривал с Максимом Фёдоровичем и много слышал о нём от других людей и могу с уверенностью утверждать, что он любил Марианну как настоящий отец и никогда не причинил бы ей зла! И уж тем более, если бы он вдруг решился на подобное злодеяние из-за денег, то за это время он бы их уже получил, Вы так не считаете? И этот факт уж никак бы не прошёл мимо сотрудников следствия. Так что смело отбросьте эту версию как несостоятельную и попробуйте поискать более правдоподобные причины убийства Марианны. И, к сожалению, самой реалистичной версией, боюсь, будет та, которая изложена в судебном решении: убийство при попытке изнасилования. Какой-то парень или даже несколько парней совершили это жестокое преступление. А наша с Вами задача очертить круг подозреваемых из числа окружения девушки, а заодно проверить, не врут ли наши с Вами подопечные. Даже если все они невиновны, кто-то из них может что-то знать или быть чему-то свидетелем. И первый в этом списке Роман Черемшов. И как бы он не отнекивался, кто знает, вдруг он был на месте преступления? Увидел лежащую на земле Марианну, подошёл к ней, чтобы помочь, но понял, что она мертва и испугался. И возможно даже попросил своих друзей предоставить ему алиби. Вот такая версия событий, на мой взгляд, самая реалистичная и всё объясняющая. Так что я бы, на Вашем месте, ещё разок поговорил с Романом и малость припугнул его тем, что нам всё известно, а заодно переговорил бы и с другими ребятами. Вдруг кто-то из них проговорится? Ведь одно дело — стоять на своём на суде, когда кругом полно народу и каждое твоё слово протоколируется, а другое дело — в разговоре с глазу на глаз с человеком, который не пугает тебя каждую минуту тюремным сроком, а доверительно с тобой беседует. Тем более что сейчас, когда парни поняли, что вляпались, возможно, кто-то из них уже успел одуматься и готов дать новые показания. Это надо проверить!

— Да, в Ваших словах есть смысл! — согласился Тимофей Савельевич. — Но пока у меня на повестке дня ещё одна важная встреча. Сейчас я иду к Марине Витальевне, репетитору, у которого занимался Роман. Может быть, смогу выяснить что-то полезное для нас.

— Правильно! Поговорите с Мариной Витальевной! Она могла что-то заметить в поведении Романа.

Тимофей Савельевич попрощался с Сергеем Эдуардовичем и направился к соседнему дому по улице Пионерской, чтобы поговорить с репетитором Романа Черемшова.

Марина Витальевна Смородинова жила на пятом этаже, и нашему герою пришлось приложить немного усилий, чтобы подняться.

«Стареть начал! — с иронией подумал он. — Нужно больше тренироваться, а то, не ровен час, придётся трость покупать!».

Марина Витальевна впустила нашего героя и тут же принялась извиняться, что у неё совсем мало времени.

— Простите, ради Бога, но один из учеников перенёс время занятий, потому что с утра ему пришлось идти к стоматологу, поэтому у меня буквально полчаса! Я предлагала вообще отменить сегодня урок, но его мама очень просила. И платят они хорошо и всегда вовремя, так что я не могла отказать. Но если Вы готовы подождать, то чуть позже у меня будет окно, и мы могли бы продолжить беседу.

— Уверен, что и получаса хватит! — успокоил взволнованную женщину Тимофей Савельевич. — А если нет, мы обсудим это позже.

— Так неудобно! — вновь принялась оправдываться Марина Витальевна. — Я бы Вас пригласила на обед, но, боюсь, тогда у нас совсем не останется времени на разговор.

— Да, — согласился наш герой. — Поэтому, я думаю, Вы не обидитесь, если я сразу начну задавать Вам вопросы?

— Задавайте, конечно! — закивала Марина Витальевна. — Сегодня утром я разговаривала с Таисией Аркадьевной, мамой Ромы Черемшова, и она очень просила меня быть с Вами максимально откровенной и рассказать всё, что я знаю о её сыне. И я Вам скажу, что Рома — очень хороший мальчик! Воспитанный, вежливый. И в учёбе очень старательный! Только вот математика ему не даётся. Но это уж не его вина! Не у всех есть склонности к точным наукам. Вот у Вас, например, в школе какие оценки были по математике? — неожиданно спросила Марина Витальевна Тимофея Савельевича тоном строгой учительницы, хотя и была моложе нашего героя лет на двадцать.