Некробудни. Смерть — не оправдание

А наверху, в безопасности, но все еще ощущая на языке горечь дыма, задать вопрос первой успела я.

— Как вы здесь оказались?

Швырнув неудачников к стене, Согх стряхнул с ладоней пепел и только после этого соизволил ответить:

— Ко мне заходила госпожа Феррети. Жаловалась на вас.

— На что это?

— На ваш непрофессионализм и оскорбительные действия в отношении как госпожи Феррети, так и господина Дарнеса.

Слова по отдельности я прекрасно понимала, но, собранные во фразу, они как-то теряли весь смысл. Кто непрофессионален? Кого я оскорбила?

— Чего?

— Работа с архивом — обязанность госпожи Феррети, работа с актуальными документами — господина Дарнеса, — любезно пояснил Согх.

— Дарнеса… вы его вообще видели? — возмутилась я. — Подождите… то есть госпожа Феррети нажаловалась на меня и вы тут же отправились делать мне выговор? В нерабочее время? Лично?

Градоправителя мои слова почему-то задели.

— Именно так. И только благодаря этому вы все еще живы. — Он посмотрел на жавшихся к стене неудачников. — Что здесь произошло? И кто додумался использовать погребальный огонь в помещении?

Рассказ о случившемся уместился в несколько предложений. И я ничуть не удивилась, когда Согх решил вызвать стражу. Была уверена, что поджигателей закроют в какой-нибудь камере, а наутро они, скорее всего, тоже самоубьются.

В то, что градоправитель со всем этим связан и прилетел в морг проверить, как неудачники справятся с поджогом, я верила больше, чем в его желание выполнить просьбу Феррети и побеседовать со мной вот прямо сейчас. Не завтра днем в своем кабинете, а в морге, вечером, после долгого рабочего дня…

Когда градоправитель покинул защищенные стены склада, чтобы отправить магический вестник в управление, я воспользовалась моментом и присела на корточки перед поджигателями.

— Ну что, рассказывайте. — Руку дергало от боли, но я старалась не обращать на это внимание. У меня еще будет время отправиться на поиски бинта и обеззараживающего раствора, когда Согх вернется и я уже не смогу никого допросить.

— О чем? — враждебно спросил парень с разбитым носом. Смотрел он исподлобья, зло и испуганно одновременно.

Оба неудачника оказались неприлично молодыми и ничуть не законопослушными.

— Зачем проникли в морг и подожгли тела? Кто послал?

Парни переглянулись и не произнесли ни слова.

— Как знаете. Но хочу заметить, что наказание за сожженные трупы не такое уж и страшное. Чего не скажешь о нападении и попытке убийства.

— Мы не хотели вас убивать, — выдохнул второй, нервно заламывая пальцы. — Мы думали, вы умертвие. А все знают, что умертвие можно убить, только отрезав ему голову или вырезав сердце.

— Как… интересно, — призналась я, впечатленная людской фантазией. — Однако же напали вы на меня. И я непременно сообщу об этом страже.

Они побледнели, а я задумчиво добавила, полностью довольная собой:

— Но мы, конечно, можем договориться. Вы сейчас все мне расскажете, а я забуду о том, как вы чуть не отхватили мне голову, и о том, что пытались проткнуть сердце. Идет?

Они энергично закивали, а я, покосившись на дверь, за которой недавно скрылся Согх, нетерпеливо поторопила их:

— Так начинайте.

Из скомканного и сбивчивого рассказа я все же смогла понять главное — они простые исполнители. Мелкие преступники, решившие заработать легких денег.

— Он к нам вечером подошел. — Парень с разбитым носом не переставая шмыгал и смотрел совсем несчастными глазами. — Сказал, что его друзья сейчас в городском морге лежат и что их совсем скоро похоронят. А они ну… эти…

— Староверцы, — подсказал второй и дальше начал рассказывать сам: — А им в землю нельзя. Их после этого огонь уже не примет. Ну и дал нам бутылек, чтобы мы содержимое на его друзей вылили. Сказал, что мы их ни с кем не спутаем, потому что они одни в морге будут. Других вроде как еще утром всех захоронили.

— Этот человек, вы его знаете? — спросила я.

Парни синхронно замотали головами.

— Описать сможете?

— Ну а что там описывать-то?

— Одежда, рост, цвет волос, глаз. Может, какие-нибудь особенности…

— Обычная на нем одежда была. Приличная, конечно, по нему сразу видно, что деньжата водятся. Блондин. Глаза неприятные такие, черные. Он когда смотрит, не по себе делается. Ну и типа с меня ростом.

Я посмотрела на него и велела:

— Поднимись.

Он встал неловко, сгорбившись и следя за мной исподлобья. После моего чуть раздраженного требования выпрямиться парень неуверенно расправил плечи и сразу оказался на полголовы выше меня.

— Какие-нибудь особенности заметили?

— Не… — начал было он, оседая обратно на пол, и запнулся. — А когда он мне деньги протягивал, я заметил, у него на большом пальце правой руки ноготь сорван.

— Это все?

Он кивнул и вдруг всхлипнул.

— Братюня говорил, что это плохая идея, — произнес дрожащим голосом и разрыдался.

— Братюня? — Я повернулась за разъяснениями ко второму, который пока держался.

— Он в огонь упал, — сдавленно сообщил парень.

— Правда его брат?

— Мы все между собой братья.

Когда Согх вернулся, поджигатели самозабвенно и горько рыдали.

— Госпожа Арден, я могу узнать, что вы с ними сделали?