Некрочип

Бар-магазин «Рыба-фри-картофель» вместе с четырьмя соседними заведениями образовывал как бы небольшой торговый ряд, занимав ший часть главной улицы между двумя боковыми ответвлениями. Там же находилась фотостудия, в глубине которой производилась портретная съемка, а непосредственно за дверью с улицы – срочное фото. В это совсем недавно открывшееся предприятие имело вывеску с надписью «Цветография». Черил, которая не поняла юмора, все же почувствовала себя слегка задетой и предрекла короткую жизнь заведению с таким названием в ее родном квартале, в чем проявилась редкая в таком возрасте деловая сметка. Следующим в ряду был магазин «Золотой кебаб», который держали два неразлучных брата из Ливана. Они все делили между собой поровну: доходы, жену, потомство из троих детей, – и позволяли называть себя одним именем Али всем местным покупателям, которые были для них тоже на одно лицо. За «Золотым кебабом» располагался китайский ресторан, который еще совсем недавно имел название «Чудесный сад Джоя Лака», но после ремонта в силу какой-то непостижимой логики, свойственной восточным, был переименован в «Жуй У Сы». За следующей дверью мистер и миссис Пейтель принимали одежду для сухой химической чистки. И замыкал ряд бар-магазин «Дейв. Рыба-фри-картофель». С другой стороны «Дейва» начиналась аллея, которая открывала доступ к задам магазинов, расположенных вдоль следующего ответвления от главной улицы, и к заднему двору самого бара. Все эти детали, если и запечатлелись в какой-то степени в мозгу Черил, когда она открывала дверь бара, то уже через пять минут окончательно перестали интересовать посетительницу, которая, получив свой пакетик с картошкой, решила окропить ее уксусом и вдруг поняла, что один из ломтиков был на самом деле человеческим пальцем – мертвенно-бледным, жирным, но хорошо прожаренным.

Позже, когда она рассказывала своим знакомым про то, что с ней приключилось – а рассказывать ей пришлось, и не раз, – она неизменно повторяла одну и ту же фразу: «Я остолбенела от ужаса и завопила». Но на самом-то деле она не только не завопила, она не издала ни звука. Вместо этого Черил в точности воспроизвела хранившуюся в генетической памяти реакцию ее предков на прикосновение змей и пауков – резко взмахнув обеими руками, она отшвырнула от себя пакетик, и его содержимое разлетелось по всей площади передней половины бара. Жареные ломтики ударялись о большое зеркало, подобное тем, что выпускаются компанией «Кока-кола», и попадали вниз. В результате некоторая часть оказалась на полу, под местами для посетителей в виде комбинированных столиков с сиденьями, которые были привинчены к стене, – а остальные рассыпались по горизонтальным поверхностям металлической мебели, которая оправдывала заявленное в вывеске сочетание двух видов обслуживания у Дейва.

Что касается самого Дейва, настоящее имя которого было Ронни Слотер, то его первая реакция выразилась в каком-то нечленораздельном выкрике, который означал одновременно возмущение и досаду.

Когда же он увидел широко раскрытые глаза и раздутые ноздри посетительницы, он смекнул, что случившееся не было просто хулиганской выходкой. Правда, поначалу он все же не поверил, что в жареной картошке действительно оказался человеческий палец. Даже когда он, поползав на четвереньках под столиками, обнаружил-таки какой-то странный предмет возле плинтуса, то назвал его фломастером и без опаски взял в руку. Но в следующий миг и в нем проснулся животный инстинкт отторжения, а так как Ронни находился под столом, то он со всего размаху врезался головой в его металлическую крышку.

– Я же вам говорила, – простонала Черил, зажимавшая ворот своей школьной блузки, как бы из опасения, что палец вприпрыжку подберется к ее ногам, потом подскочит до подбородка и юркнет к ней за пазуху. – Это чей?

– Ну не мой же, черт его дери! – проорал Ронни, возможно, в знак примирения и позвонил в полицию.

Когда Слайдер прибыл на место происшествия, то первый, кого он встретил, был одетый в униформу констебль Элкинз, который по приказу своего сержанта оборонял дверь бара от кучки зевак, стремившихся во что бы то ни стало разузнать, что же тут происходит. А по другую сторону огромного стекла, подобно тоскующей в аквариуме золотой рыбке, сидел Слотер, поставив локти на стол и обхватив голову руками.

Как только Слайдер переступил порог, к нему тут же подошел Атертон.

– Ты времени даром не теряешь, – строго заметил Слайдер.

– Предпочитаю держать руку на пульсе, – ухмыльнулся Атертон.

– О, боже, ты опять за свое. Где вещдок номер один?

– Лежит на прилавке, завернутый в бумагу.

– А покупательница, которая это обнаружила?

– Ей, наверно, показалось, что пора закатить истерику. Пришлось направить к соседям на чашку чая. Миссис Пэйтель сейчас заваривает его в задней половине химчистки. – Все в порядке, – упредил он вопрос шефа, – Там сейчас Полька, надеется услышать что-нибудь вразумительное.

– Как эта Жабловски вообще тут оказалась?