«Я знаю», — усмехнулся про себя я и ускорил шаг. А точнее, перешел на бег, не желая терять время на прогулку по парку. Потом, правда, пришлось вернуться к более спокойному режиму, поскольку впереди замаячил тот самый пространственный карман[12], куда я вчера запихал разозленного Нича, однако, как вскоре выяснилось, никто меня там не поджидал. Сам карман оказался пуст, рядом не нашлось ни единой подлой ловушки, да и вообще, следов моего преступления поблизости не нашлось.
А это было не слишком хорошо. Потому что одно дело, когда затаивший обиду «светлый» маг выплескивает свое возмущение тут же, при первой же возможности, а совсем другое — когда он умышленно тянет время и втихаря вынашивает идею страшного отмщения. Совершенствует ее, любовно продумывает все до мелочей… особенно если этот «светлый» — дважды умерщвленный, сварливый, самолюбивый и крайне уязвленный старик, сполна познавший все стороны непростого характера такого же немолодого некроманта.
Возможно, я был с ним слишком суров?
Осторожно обойдя подозрительное место, я несколько мгновение обдумывал эту мысль, гадая, не перегнул ли палку, но потом решил, что раньше времени беспокоюсь, и устремился к учебному корпусу. Вернее, к телепортационным аркам, одна из которых, торжественно блеснув двумя черными грифонами, благополучно переправила меня в Общие лаборатории.
«Надеюсь, Кромм там, — подумал я, без всякого труда попав в нужное место. — Вряд ли старик рискнет ночевать в лабораториях Черной башни — с ними связано слишком много воспоминаний, а он всегда был чересчур сентиментален. Если же нет, то мне придется бежать к нему домой обратно через парк или дожидаться приглашения в гости от „темных“… а это будет нескладно».
Оглядев мрачное помещение и отойдя на пару шагов от стационарной арки, я выглянул в единственный коридор, убегающий куда-то в темноту, и понимающе хмыкнул: сколько себя помню, эти катакомбы всегда были плохо освещены. Традиция, однако. Как и то, что после первой же развилки здесь начнется такая пространная сеть тоннелей, что их карты, наверное, и по сей день ни у кого нет. А ведь тут есть еще второй этаж и даже третий… В свое время в них даже призраки водились, пока их не заставили исчезнуть. А еще частенько сбегали какие-нибудь экспериментальные образцы из клеток, и за ними потом охотился весь преподавательский состав, отменив на время поимки большую часть занятий.
Правда-правда. Пару раз сам открывал на спор замки и законно гордился тем, что после моего саботажа уроков не было по неделе и даже по две. Потому что те зверюги, которых у меня хватало наглости выпустить на волю, обратно загонялись с немалым трудом и усилиями всего преподавательского коллектива. Но поскольку уже после второго эпизода в мою сторону начали посматривать со вполне оправданным подозрением, пришлось свернуть подрывную деятельность и потом довольствоваться лишь мелкими пакостями. Призраков там напугать, с пространством поразвлечься, пока никто не видит…
Эх, хорошие были деньки!
Создав двух небольших «светляков» и без помех добравшись до развилки, я оглядел исчерканные всевозможными метками стены и, уверенно повернув направо, невольно улыбнулся. Сколько тут адептов в свое время поплутало — просто не счесть. Ставь эти глупые крестики — не ставь… не было никакой гарантии, что тот коридор, по которому ты вчера пришел в лабораторию, не приведет тебя сегодня к заброшенному канализационному стоку. И наоборот. Конечно, ничего серьезного с адептами никогда не случалось, и пропавших на вторые-третьи сутки все равно находили, но была в этих стенах какая-то особенная… старая магия… которая всегда вызывала во мне удивительный трепет и неудержимое желание разгадать ее многовековые тайны.
Это ощущение посетило меня и сейчас, когда я шел по пустым коридорам и, словно в первый раз, с любопытством всматривался в царящую впереди темень.
Зловещая тишина… кромешный мрак, сдавливающий тебя со всех сторон… тихие звуки шагов, гулким эхом отражающиеся от каменных стен… черные пасти второстепенных тоннелей, от которых так и ждешь, что оттуда бросится какой-нибудь монстр… свисающая с потолка паутина… стойкий запах тлена… густой слой пыли, укрывающий пол на пол-пальца в толщину… нервы уже напряжены до предела, словно на неспокойном кладбище в полночь, напряженный взгляд беспрестанно шарит по темноте в поисках малейших признаков движения…
— Стоп! — внезапно замер я, с подозрением присмотревшись к полу. — А пыль-то откуда взялась в таком количестве?! Если здесь проходят занятия, ее быть не должно…
— А вот тут ты прав, — насмешливо заметили откуда-то сзади. — Но о своем открытии ты уже никому не расскажешь.