Некромантия в быту

«Было немного обидно так много знать о магии – и совсем ею не пользоваться. Еще обиднее было сознавать, что много поколений назад члены моей семьи являлись могущественнейшими волшебниками.

В то время как мои предки возводили целые города посреди одиноких островов, просто подняв руки, я не мог превратить даже крохотный предмет во что-то иное. Сейчас в распоряжении когда-то величественного рода Гольштейнов находилось небольшое напоминание о грандиозных чарах – Гамельнская дудочка, творившая волшебство без нашего участия. Поэтому я всегда немного завидовал некромантам – тем, кто оберегал наш мир от всего темного и мертвого. Я впервые увидел Гилиада, некроманта своего города, когда был мальчишкой: мы тогда только перебрались из Москвы. Я попросил показать мне какое-нибудь колдовство и ожидал увидеть в его руке светящийся огненный шар или марширующую по комнате тяжелую мебель. Но вместо этого Гилиад долго шептал себе под нос какие-то слова, похожие на молитву, после чего в коридоре зазвонил домашний телефон. Мне показалось, что меня обманули и волшебник просто заранее договорился со своим другом, который сделал звонок из дома, чтобы разыграть меня. Магию некроманта не сопровождали красивые алые всполохи силы или ярко-синие молнии, и на каждое неэффектное действо требовалось достаточно много времени и чаще всего – какие-то подручные предметы или настойки. Гилиад объяснил мне, что золотая эпоха волшебства осталась в прошлом и для серьезного колдовства силу нужно у чего-то заимствовать – у портала, магического существа или амулета, в который необходимо было периодически вливать свою же мощь. Артефакты нарушали всю концепцию, существуя вопреки логике и законам природы. Наверно, если бы их совсем не осталось в нашем мире, некроманты решили бы, что эпоха Великих Колдунов – просто миф или красивая сказка».

Максимилиан отложил свои записи и вернулся к древней книге из семейной библиотеки под названием «Предания старины», которую читал уже несколько месяцев. Для ее изучения потребовалось взять уроки немецкого языка, а потом самостоятельно углубиться в средневерхненемецкий диалект, которым перестали пользоваться еще в XIV веке. Сложность перевода старого тома заключалась также в том, что смысл некоторых слов был утерян, и лингвисты, составившие словарь, в подобных случаях искренне пожимали плечами и ставили знак вопроса около наиболее вероятной трактовки. Другие слова, напротив, имели множество предполагаемых смыслов. Некоторые фразы книги из-за этого досадного недоразумения становились весьма забавными: «И взял великий Утте свой «?», показал всему народу, и охнули люди на площади, ведь ни у кого больше не было такого!» Или: «И тогда победу присудили Ингрид, «вкусному имбирному прянику», ибо мастерство колдовства ее было несомненно». В первом случае речь шла об уникальном зазубренном клинке, выкованном лучшими мастерами Германии (или поварами, как предлагал другой переводчик), а во втором волшебницу ошибочно назвали кондитерским изделием, тогда как речь шла о том, что у девушки были ярко-рыжие волосы.

Максимилиан уже неделю подряд открывал интернет-вкладку с почтой, чтобы посмотреть на статус заказа. И вот наконец-то, после стольких дней томительного ожидания, ему в руки попала долгожданная ценная посылка. Ее содержимое кому-то могло показаться средневековым рецептом от кашля или списком покупок – именно под таким описанием юноша нашел объявление о продаже. Вот только утерянные много веков назад листы имели характерную нумерацию, складывающуюся в историю. В цифры были вписаны зарисовки города, бытовые сценки и фантастические приключения алхимика и его оживленной невесты. Большую часть легенды о некроманте можно было найти на страницах «Преданий старины». Недостающие эпизоды с когда-то утерянных, криво выдранных листочков легли на стол, запакованные в плотный картон.