Некромантка на службе

Женщины быстро ретировались с кухни, будто опасались попасться на глаза хозяевам. Мне это было странно, но говорить об этом со следователем пока не стала.

— Эвелина, используй чуть меньше краски и не бойся давить на пальцы, — наставлял меня шеф.

— Ладно, — кивнула я, доставая еще формуляры.

— Наследнички тут странные, впрочем, как и любая богатая семейка. Если будут отпираться и ругаться, не обращай внимания.

— Спасибо, — поблагодарила я следователя. Его забота была мне удивительна и приятна.

— Я оставлю вас одних. Понаблюдаю пока за остальными. Но и ты не теряйся. Следи за реакцией подозреваемых, попытайся их разговорить.

— Их разве еще не допросили?

— Допросили… но любые следственные действия для человека, в независимости от того, виновен он или нет — это стресс. А во время стрессовой ситуации, контроль теряется, и преступник может выдать себя.

— Я поняла, — кивнула я. Как раз тогда, когда в дверь постучали.

— Проходите, — разрешил Устинин.

В кухню вошла молодая девушка. На вид ей было около двадцати лет. Сразу я смогла отметить следующее: она красива, она богата и она неглупа.

Наряд девушки: вызывающе короткое платье, но спокойного оттенка охры и босоножки на высоких, но устойчивых каблуках.

Длинные шелковистые волосы цвета спелого каштана забраны в высокий хвост. Глаза подчеркивают очки в модной дорогой оправе.

— Здравствуйте, — вежливо поздоровалась я.

— Я бы сказала «добрый день», но врать не люблю. Что вы собираетесь сделать?

— Оформлю вашу дактилоскопическую карту.

— Это обязательно? Не хотелось бы портить маникюр ради пустого…

— Обязательно! — твердо заверила я девушку. — Или для вас поиск убийцы вашего… хм… родственника не достаточно веская причина?

— Ой, — отмахнулась от меня девушка, — не говорите ерунды. Никто дедулю не убивал.

— Значит жертва — это ваш дед?

— Дед.

— И вы считаете, что он умер собственной смертью?

— Угу! Поверьте, никто из нас не собирался убивать деда. Это он, как мне кажется, желал избавиться от нас.

— Ладно, — отметила я для себя мнение внучки, — давайте приступим к делу. Как вас зовут? — начала я задавать вопросы анкеты.

— Эльза Дубровски.

— Вы работаете? Учитесь?

— Учусь в академии моды и красоты.

Я задала еще несколько вопросов по опроснику и, как могла, аккуратно сняла отпечатки пальцев. Хвала мне, дорогой идеальный маникюр я не испортила.

— Вы можете идти, — разрешила я, после того, как последний оттиск остался на бумаге.

— Извините, я не спросила, как вас зовут? — обратилась ко мне Эльза.

— Эвелина. Эвелина Неро, ассистент группы по вопросам криминалистики, — представилась я.

— Серьезно?! Вы занимаетесь криминалистикой?

— Вас что-то смущает? — уточнила я.

— Да, — кивнула девушка. — Меня удивляет, что такая девушка, как вы, работает в такой… странной профессии. Вам бы в мир моды… У меня есть знакомый фотограф, который набирает моделей для съемки. Хотите попробовать?

— Спасибо за столь лестное предложение, — улыбнулась я. — Но мне нравится моя работа!

— Что ж… мое дело вам предложить, — пожала плечиками Эльза.

— Попросите, пожалуйста, следующего члена вашей семьи зайти.

После внучки в кухню вошла дочь жертвы. Очень эффектная женщина в темном строгом костюме.

— Скажите, ваша процедура займет много времени? Меня ждут в офисе.

— Здравствуйте, нет, процедура дактилоскопии быстро проходит.

— Ах, — поморщилась женщина, — вы испачкаете мои руки?

— Да, я нанесу на ваши пальцы красящий состав.

— А без этого никак нельзя?

— Без этого нельзя! Но давайте начнем с нескольких вопросов. Как вас зовут?

Дочь жертвы звали Марианна Дубровски. Она возглавляла семейный бизнес после того, как ее отец отошел от дел, а братец-бездельник чуть не проиграл семейное детище в карты.

Марианна производила впечатление сильной жесткой женщины. Родила двоих детей: дочь Эльзу (старший ребенок) и сына Орио (младший ребенок). С отцом детей она развелась сразу после рождения Эльзы. Через семь лет, совершенно случайно, забеременела от бывшего мужа снова и родила сына.

Кстати, Вигор Дубровски работает в семейном деле, в должности коммерческого директора.

Отпечатки Орио Дубровски пришлось брать в присутствии его матери. Парень вел себя скованно, но ничего иного я и не ожидала. Было видно, что внук переживает потерю деда. Он единственный поинтересовался у меня ходом расследования.

Рассказывать о том, что деда, возможно, убили, я не стала. Не хотела травмировать детскую психику.

Тот самый братец-бездельник пришел, как только его сестра покинула кухню. Выглядел он, мягко говоря, не лучшим образом. Небрежный внешний вид: лохматый, в мятой одежде и грязной обуви. В состоянии алкогольного опьянения. Даже на дактилоскопию он явился с бокалом, наполовину заполненным коньяком.

Вольдемар Горов быстро и односложно ответил на вопросы анкеты, и без вопросов прошел процедуру снятия отпечатков. Лишь раз он поморщился, когда пришлось выпустить из рук стакан.

Последний член семьи, у которого я сняла отпечатки пальцев — племянник хозяина — сын Вольдемара. Он был сговорчивее отца.

— Эдвард Горов. Музыкант, — представился он мне, как только перешел порог кухни.